Отыгрыш с одной не слишком приличной ролевки. Нет, отыгрыш приличный. Наверное.
Читать?Действующие лица:
1. Имя, Фамилия.
Дорн Нуартье. Dorn Noirtier. В прошлом Реми Ману.
2. Возраст.
21
3. Раса/каста.
Человек. Высший.
4. Характер.
Дорн Нуартье, безусловно должен благодарить небо, богов или кому там обычно молятся цыгане, за свою счастливую звезду. Вне всякого сомнения он родился в рубашке и скорее всего не в одной, а в нескольких сразу. Иных объяснений тому, что этот дерзкий, до безрассудства самоуверенный молодой человек все еще жив, нет. Дорн из тех кого правильней всего было бы назвать «безпредельщиком». Он не признает авторитетов, берется лишь за ту работу, которую не взялся бы выполнять ни один наемник. А иных миссий ему и не доверяют. Если нужно совершить безумие, то Нуартье – самый подходящий для этого исполнитель. Язвительный, насмешливый циник, он искренне уверен в своей вседозволенности. Авантюрист по праву крови, мятежный духом цыган для которого жизнь это – свобода, нравом он схож с ветром. Такого не удержать ничем и никому, проще убить. Но и это задача не из легких, слишком уж пламенно и страстно влюблен он в даму по имени Жизнь.
5. Внешность.
У видевших Дорна хоть раз, скорее всего, разногласий относительно его внешности не возникнет. Он красив. Но привлекает или отталкивает эта красота – дело иное. Что-то дикое, безудержно опасное и хищное таится во всем его облике. В прищуренном взгляде зеленых глаз, цвета бутылочного стекла, в острой как лезвие улыбке тонких губ, в его мягких, по кошачьи плавных движениях, прямой осанке. Тренированное тело Дорна, сильное и гибкое, словно сплетено из клубка мышц, однако излишней мышечной массой не отягощено. Смуглая кожа и волосы цвета вороньего крыла довершают картину облика наемника.
6. Биография.
Многое творится на свете, такого, чего наука как она не старается, а объяснить не может. Но старой цыганке Фрейде никаких объяснений и не требовалось. Науке она не верила. За то верила своим картам. А карты в один голос утверждали, что сын скоро у внучки ее непутевой, Зары родится. Беда, ой, беда, не простит баро такого позора, Зара-то за сына его замуж выйти должна была, а тут… Ой, не простит.
Права была старуха. Не простил. Да, только в кругу, когда вокруг лишь огонь горит, а в руках только верный нож – все равны. Отстоял Рула свое право на Зару. Да, только уйти им пришлось. Далеко. Так далеко, что бы руки баро не дотянулись, а они у него длинные.
И сбылось предсказание Фрейды, громко огласил о своем явлении на свет новорожденный мальчик. Реми Ману – невинный плод порочной связи двух цыган.
Родители нарадоваться не могли своему чаду. Но кроме радостей семейная жизнь приносит и многие заботы. А по тому пришлось Руле заняться тем, что у цыган испокон веков получалось лучше всего – конокрадством. Новые времена, новые «кони». Теперь похищают, точнее, угоняют коней железных. Это Рула умел превосходно.
Реми же рос достойной сменой отцу. Маленький ловкач и проныра, он частенько забирался туда, куда не проник бы ни один взрослый. То в узкую форточку, что бы потом открыть дверь, поджидающим снаружи головорезам, то незаметно вытащить из кармана нужную бумагу или флешку, а то и просто следить за кем-то. Счастливое, беззаботное детство. Реми нравилось дурачить взрослых, те легко поддавались на очаровательную улыбку малыша и его чистый взгляд, не замечая, отплясывающих кульбиты на дне зеленых глаз, чертиков.
А потом пришло время отправляться в школу. Благодаря работе Рулы семейство Ману могло себе позволить отправить сына в одну из лучших школ страны. Однако, счета, приходившие родителям Реми, в основном покрывали не его учебу, а разбитые школьные окна и головы его одноклассников. Учебные заведения менялись одно за другим. И где бы Реми не учился, он всюду собирал вокруг себя маленькую банду сорвиголов терроризировавших всю школу. А все по тому, что свободолюбивый Ману не выносил жесткой дисциплины, не мог усидеть на месте во время урока и попросту скучал на занятиях, не представлявших для него никакого интереса.
Впервые в 16 лет оказавшись среди стритрейсеров, молодой цыган безнадежно влюбился в безумие скорости. С тех пор он стал постоянном участником гонок и частым победителем.
Родители хотели, что бы Реми перестал крутиться в опасной среде, что бы не участвовал больше в угонах и кражах, хотели даже отправить его продолжать учебы за границу. Сам Рула завязал уже с криминальной карьерой, открыв свою автомастерскую и пользуясь уважением и покровительством местной мафии, спокойно работал, получая честный доход. Но все имеет свою цену. И ценой законопослушной жизни Рулы Ману стал его единственный сын. О, нет, никакого насилия. 17-ти летнему Реми просто предложили стать чем-то большим чем был его отец. Ловкая игра на самоуверенности и амбициях молодого цыгана и вот, бросив школу, где он и без того редко появлялся, Ману занялся иным обучением. Отец не хотел, что бы его единственный и горячее любимый сын вырос убийцей. Наивный, он отправился за ним, в надежде вернуть Реми, пока еще не стало слишком поздно. Но опоздал. Парень оказался на редкость способным учеником. Великолепный стрелок с отменной реакцией, выносливый, ловкий, смышленый, он мог бы стать идеальным орудием убийств. Мешал только его непокорный нрав, не терпящий приказов, свободолюбивый и слишком горячий.
А над Рулой посмеялись и велели убираться к чертям. Разумеется, это не подействовало и, конечно, его убили. Как назвать случайность, из-за которой Реми оказался в этот момент там? Счастливой? Несчастной? Он видел, как упал его отец, как смеялись выродки, называвшие себя его друзьями. Хоть сам он друзьями их никогда не считал. А потом была лишь кровавя пелена перед глазами. И четыре трупа. Трое нападавших и его отец. Нет. Пять трупов. По тому, что Реми Ману улыбчивый, влюбленный в жизнь парень с огнем в сердце и ветром в голове умер там же. Его место занял холодный, расчетливый убийца. Да, теперь уже убийца, имеющий полное право на это звание. Дорн Нуартье – такое имя он взял себе с этого дня. Одиночка, не имеющий ни друзей, ни близких, только мать, существование которой он держит в строжайшей тайне, как свое единственное слабое место, единственный человек, еще помнящий Реми Ману и оплакавший его вместе с погибшим мужем. Он стал очень осторожен и почти неуловим. Даже заказчики не знают, существует ли на самом деле человек по имени Дорн или же, группа киллеров, прикрывается этим псевдонимом.
Нуартье живет, следуя за своими жертвами. Вот и сейчас ему предстоит очередное дело.
7. Недостатки и слабые стороны.
Молодой наемник излишне самоуверен и горяч. Он упрям, легко идет на риск. Чувство страха у цыгана, если и не отсутствует полностью, то очень сильно притуплено, при этом бояться за себя, он считает низкой слабостью не достойной мужчины. А бояться за кого-то… Ну, что ж близких кроме матери у него нет, а уж о ее безопасности он позаботился, так что и бояться ему нечего.
Не смотря на отличную физическую подготовку от вредных привычек Нуартье отказываться не собирается. Алкоголь и никотин всегда были его верными спутниками.
8. Личные вещи
«Джентльменский набор» киллера: армейский нож, пистолет с глушителем, аэрозоль со снотворным, мобильный телефон, наличность и кредитные карточки, оформленные на разных людей, ключи от автомобиля, пачка сигарет и зажигалка. В левом ухе – небольшая золотая серьга- колечко, на руке кожаный браслет- подарок матери, якобы амулет, хранящий любимого сына.
1. Имя, Фамилия.
Себастьян Карре/Sebastian Carre
2. Возраст.
19 лет
3. Раса/каста.
Человек/высший
4. Характер.
Эгоистичен, любопытен, очень эмоционален. Ироничен и склонен развлекаться за счет других. Основным пороком полагает скуку, однако, понятия о развлечениях у Себастьяна своеобразные. В общении с ним так же следует учитывать, что чувство стыда у этого человека если и не отсутствует начисто, то определенно где-то мирно спит, позволяя своему владельцу творить что ему вздумается. Избалован вниманием окружающих, полагает его (внимание) столь же неотделимой частью существования, как дыхание и потому ничего намеренно не делает, чтоб это внимание привлечь. Почему то на юноше всегда сосредоточены людские взгляды, куда бы он не пошел. В достижении своих целей может показаться беспринципным, однако следует своим внутренним законам чести и морали, которые никогда не предает. То, что его внутренние законы не соответствовать общепринятым, Себастьяна волнует мало. Мир для него - огромная сцена и он зачастую не видит особой разницы между игрой на подмостках и реальной жизнью.
5. Внешность.
Чуть выше среднего роста (175 см), строен, но излишней худобы не наблюдается, гармонично сложен. Волосы светлые, золотистого оттенка, длиной до лопаток, глаза синие. Лицо чуть вытянутое, с острым подбородком, прямым носом, тонкими бровями вразлет и мягким, по-женски очертанным ртом. Носит небольшие круглые очки в тонкой металлической оправе. У Себастьяна красивые руки, на среднем пальце левой всегда поблескивает простое серебряное кольцо с черным камнем. Одевается со вкусом, не жалуя официальные костюмы и иногда позволяя себе в одежде некоторую эксцентричность.
Мимика Себастьяна, с детства вращавшегося в среде богемы, очень разнообразна, хотя и сдержана. Жестикуляция так же весьма богата, хотя и не отличается особой экспрессией. Юноша хорошо знает, какое впечатление его внешность и речь производят на других людей и поддерживает это впечатление по мере своих сил и возможностей.
6. Биография.
Отца маленький Себастьян знал лишь по фотографиям в журналах и выступлениях по телевиденью - блестящий политик для своей страны, верный муж для своей жены и заботливый отец для своей дочери, он очень не любил вспоминать о своем первом браке, продлившемся всего год и о том, что у него есть еще один ребенок, кроме прелестной Валентины. Нельзя сказать, что этот факт был приятен для Себастьяна, но это не стало трагедией всей его жизни. У него была самая замечательная на свете мать. Прекрасной парижанке Мишель Карре, прозрачными синими глазами которой был когда то так очарован Роберт Леонгард, развод явно пошел на пользу. Малоизвестная театральная актриса была замечена на одном из спектаклей известным кинорежиссером, дебют Мишель в кино оказался удачным и предложения о работе посыпались как из рога изобилия. Большая часть детства Себастьяна прошла за кулисами сцены и на съемочной площадке. Добровольных нянек у него было предостаточно, управляться с камерой он научился раньше, чем с игровой приставкой, а монолог Гамлета читал так, что случайные зрители плакали. Когда Себастьяну было восемь Мишель предложили сняться в Голливуде. Разумеется, она забрала сына с собой.
В Америке Себастьян прожил пять лет, после чего, матушка спохватилась, что у ее дорогого ребенка как не было, так и нет приличного образования и написала бывшему мужу письмо с категоричным требованием выполнить отцовский долг и найти Себастьяну приличную частную школу в Англии. Уезжать от матери в негостеприимный Оксфорд Себастьяну не хотелось, но когда было нужно, нежная Мишель становилась воистину грозной, а потому спорить с ней мало кто решался. Так тринадцатилетний Себастьян оказался в Англии под незримым покровительством отца, с которым, наконец то, увиделся. Встреча эта знаменательной не оказалась, покровительство Роберта оставалось тайной, чтоб не воскрешать в прессе давний скандал с первым браком, а человек, которого Себастьян благоразумно называл при встрече отцом, чтоб потешить самолюбие последнего, как был так и остался чужим.
Когда Себастьян закончил школу и раздумывал, продолжать ли учебу в колледже, драгоценный родитель внезапно предложил ему поехать в вояж по разным странам вместе с их дружной семьей, которой, наконец, решил сына представить. Почему он вдруг стал рисковать вызвать скандал в прессе (ну или зачем ему нужен был этот скандал) юноша не знал, как не знали этого ни вторая жена отца, ни младшая сестрица Себастьяна Валентина, отнесшиеся к юноше скорее удивленно, чем недоброжелательно.
Эхимэ - один из череды городов, в которых побывал Себастьян вместе с «семьей». Здесь он находится уже неделю, но понять, что же нужно отцу, он так и не сумел.
7. Недостатки и слабые стороны.
Основной физический недостаток Себастьяна - близорукость. Какими бы декоративными не выглядели очки, юноша без них почти ничего не видит. Курит. Но эту привычку Себастьян хоть и считает вредной, искоренять не собирается, особенно когда выяснилось, что его отец ярый приверженец компании по борьбе с курением.
У Себастьяна очень тонкая кожа и на ней легко остаются синяки, хотя болевой порог юноши, напротив, очень высок и страшные на вид отметины на коже могут вовсе не причинять ему неудобств, кроме эстетических. Возможно именно повышенный болевой порог обуславливает практически отсутствующее чувство самосохранения Себастьяна. «Любопытство кошку сгубило» - это про него. Если юноше что то интересно, за ним он полезет куда угодно, даже в пасть льву - главное, чтоб мотивация была стоящей.
Ярко выраженных фобий у Себастьяна нет, хотя он как и в детстве, побаивается находится в одиночестве в темноте, хотя это скорее обуславливается излишней впечатлительностью юноши, потому что детские страхи обычно посещают его после просмотра какого-нибудь фильма ужасов, хотя ни в страхах, ни во впечатлительности, Себастьян вряд ли кому то признается.
8. Личные вещи
Серебряное кольцо на пальце левой руки, серебряный медальон с фотографией матери (ее подарок) на шее.
отыгрыш в коментариях
Читать?Действующие лица:
1. Имя, Фамилия.
Дорн Нуартье. Dorn Noirtier. В прошлом Реми Ману.
2. Возраст.
21
3. Раса/каста.
Человек. Высший.
4. Характер.
Дорн Нуартье, безусловно должен благодарить небо, богов или кому там обычно молятся цыгане, за свою счастливую звезду. Вне всякого сомнения он родился в рубашке и скорее всего не в одной, а в нескольких сразу. Иных объяснений тому, что этот дерзкий, до безрассудства самоуверенный молодой человек все еще жив, нет. Дорн из тех кого правильней всего было бы назвать «безпредельщиком». Он не признает авторитетов, берется лишь за ту работу, которую не взялся бы выполнять ни один наемник. А иных миссий ему и не доверяют. Если нужно совершить безумие, то Нуартье – самый подходящий для этого исполнитель. Язвительный, насмешливый циник, он искренне уверен в своей вседозволенности. Авантюрист по праву крови, мятежный духом цыган для которого жизнь это – свобода, нравом он схож с ветром. Такого не удержать ничем и никому, проще убить. Но и это задача не из легких, слишком уж пламенно и страстно влюблен он в даму по имени Жизнь.
5. Внешность.
У видевших Дорна хоть раз, скорее всего, разногласий относительно его внешности не возникнет. Он красив. Но привлекает или отталкивает эта красота – дело иное. Что-то дикое, безудержно опасное и хищное таится во всем его облике. В прищуренном взгляде зеленых глаз, цвета бутылочного стекла, в острой как лезвие улыбке тонких губ, в его мягких, по кошачьи плавных движениях, прямой осанке. Тренированное тело Дорна, сильное и гибкое, словно сплетено из клубка мышц, однако излишней мышечной массой не отягощено. Смуглая кожа и волосы цвета вороньего крыла довершают картину облика наемника.
6. Биография.
Многое творится на свете, такого, чего наука как она не старается, а объяснить не может. Но старой цыганке Фрейде никаких объяснений и не требовалось. Науке она не верила. За то верила своим картам. А карты в один голос утверждали, что сын скоро у внучки ее непутевой, Зары родится. Беда, ой, беда, не простит баро такого позора, Зара-то за сына его замуж выйти должна была, а тут… Ой, не простит.
Права была старуха. Не простил. Да, только в кругу, когда вокруг лишь огонь горит, а в руках только верный нож – все равны. Отстоял Рула свое право на Зару. Да, только уйти им пришлось. Далеко. Так далеко, что бы руки баро не дотянулись, а они у него длинные.
И сбылось предсказание Фрейды, громко огласил о своем явлении на свет новорожденный мальчик. Реми Ману – невинный плод порочной связи двух цыган.
Родители нарадоваться не могли своему чаду. Но кроме радостей семейная жизнь приносит и многие заботы. А по тому пришлось Руле заняться тем, что у цыган испокон веков получалось лучше всего – конокрадством. Новые времена, новые «кони». Теперь похищают, точнее, угоняют коней железных. Это Рула умел превосходно.
Реми же рос достойной сменой отцу. Маленький ловкач и проныра, он частенько забирался туда, куда не проник бы ни один взрослый. То в узкую форточку, что бы потом открыть дверь, поджидающим снаружи головорезам, то незаметно вытащить из кармана нужную бумагу или флешку, а то и просто следить за кем-то. Счастливое, беззаботное детство. Реми нравилось дурачить взрослых, те легко поддавались на очаровательную улыбку малыша и его чистый взгляд, не замечая, отплясывающих кульбиты на дне зеленых глаз, чертиков.
А потом пришло время отправляться в школу. Благодаря работе Рулы семейство Ману могло себе позволить отправить сына в одну из лучших школ страны. Однако, счета, приходившие родителям Реми, в основном покрывали не его учебу, а разбитые школьные окна и головы его одноклассников. Учебные заведения менялись одно за другим. И где бы Реми не учился, он всюду собирал вокруг себя маленькую банду сорвиголов терроризировавших всю школу. А все по тому, что свободолюбивый Ману не выносил жесткой дисциплины, не мог усидеть на месте во время урока и попросту скучал на занятиях, не представлявших для него никакого интереса.
Впервые в 16 лет оказавшись среди стритрейсеров, молодой цыган безнадежно влюбился в безумие скорости. С тех пор он стал постоянном участником гонок и частым победителем.
Родители хотели, что бы Реми перестал крутиться в опасной среде, что бы не участвовал больше в угонах и кражах, хотели даже отправить его продолжать учебы за границу. Сам Рула завязал уже с криминальной карьерой, открыв свою автомастерскую и пользуясь уважением и покровительством местной мафии, спокойно работал, получая честный доход. Но все имеет свою цену. И ценой законопослушной жизни Рулы Ману стал его единственный сын. О, нет, никакого насилия. 17-ти летнему Реми просто предложили стать чем-то большим чем был его отец. Ловкая игра на самоуверенности и амбициях молодого цыгана и вот, бросив школу, где он и без того редко появлялся, Ману занялся иным обучением. Отец не хотел, что бы его единственный и горячее любимый сын вырос убийцей. Наивный, он отправился за ним, в надежде вернуть Реми, пока еще не стало слишком поздно. Но опоздал. Парень оказался на редкость способным учеником. Великолепный стрелок с отменной реакцией, выносливый, ловкий, смышленый, он мог бы стать идеальным орудием убийств. Мешал только его непокорный нрав, не терпящий приказов, свободолюбивый и слишком горячий.
А над Рулой посмеялись и велели убираться к чертям. Разумеется, это не подействовало и, конечно, его убили. Как назвать случайность, из-за которой Реми оказался в этот момент там? Счастливой? Несчастной? Он видел, как упал его отец, как смеялись выродки, называвшие себя его друзьями. Хоть сам он друзьями их никогда не считал. А потом была лишь кровавя пелена перед глазами. И четыре трупа. Трое нападавших и его отец. Нет. Пять трупов. По тому, что Реми Ману улыбчивый, влюбленный в жизнь парень с огнем в сердце и ветром в голове умер там же. Его место занял холодный, расчетливый убийца. Да, теперь уже убийца, имеющий полное право на это звание. Дорн Нуартье – такое имя он взял себе с этого дня. Одиночка, не имеющий ни друзей, ни близких, только мать, существование которой он держит в строжайшей тайне, как свое единственное слабое место, единственный человек, еще помнящий Реми Ману и оплакавший его вместе с погибшим мужем. Он стал очень осторожен и почти неуловим. Даже заказчики не знают, существует ли на самом деле человек по имени Дорн или же, группа киллеров, прикрывается этим псевдонимом.
Нуартье живет, следуя за своими жертвами. Вот и сейчас ему предстоит очередное дело.
7. Недостатки и слабые стороны.
Молодой наемник излишне самоуверен и горяч. Он упрям, легко идет на риск. Чувство страха у цыгана, если и не отсутствует полностью, то очень сильно притуплено, при этом бояться за себя, он считает низкой слабостью не достойной мужчины. А бояться за кого-то… Ну, что ж близких кроме матери у него нет, а уж о ее безопасности он позаботился, так что и бояться ему нечего.
Не смотря на отличную физическую подготовку от вредных привычек Нуартье отказываться не собирается. Алкоголь и никотин всегда были его верными спутниками.
8. Личные вещи
«Джентльменский набор» киллера: армейский нож, пистолет с глушителем, аэрозоль со снотворным, мобильный телефон, наличность и кредитные карточки, оформленные на разных людей, ключи от автомобиля, пачка сигарет и зажигалка. В левом ухе – небольшая золотая серьга- колечко, на руке кожаный браслет- подарок матери, якобы амулет, хранящий любимого сына.
1. Имя, Фамилия.
Себастьян Карре/Sebastian Carre
2. Возраст.
19 лет
3. Раса/каста.
Человек/высший
4. Характер.
Эгоистичен, любопытен, очень эмоционален. Ироничен и склонен развлекаться за счет других. Основным пороком полагает скуку, однако, понятия о развлечениях у Себастьяна своеобразные. В общении с ним так же следует учитывать, что чувство стыда у этого человека если и не отсутствует начисто, то определенно где-то мирно спит, позволяя своему владельцу творить что ему вздумается. Избалован вниманием окружающих, полагает его (внимание) столь же неотделимой частью существования, как дыхание и потому ничего намеренно не делает, чтоб это внимание привлечь. Почему то на юноше всегда сосредоточены людские взгляды, куда бы он не пошел. В достижении своих целей может показаться беспринципным, однако следует своим внутренним законам чести и морали, которые никогда не предает. То, что его внутренние законы не соответствовать общепринятым, Себастьяна волнует мало. Мир для него - огромная сцена и он зачастую не видит особой разницы между игрой на подмостках и реальной жизнью.
5. Внешность.
Чуть выше среднего роста (175 см), строен, но излишней худобы не наблюдается, гармонично сложен. Волосы светлые, золотистого оттенка, длиной до лопаток, глаза синие. Лицо чуть вытянутое, с острым подбородком, прямым носом, тонкими бровями вразлет и мягким, по-женски очертанным ртом. Носит небольшие круглые очки в тонкой металлической оправе. У Себастьяна красивые руки, на среднем пальце левой всегда поблескивает простое серебряное кольцо с черным камнем. Одевается со вкусом, не жалуя официальные костюмы и иногда позволяя себе в одежде некоторую эксцентричность.
Мимика Себастьяна, с детства вращавшегося в среде богемы, очень разнообразна, хотя и сдержана. Жестикуляция так же весьма богата, хотя и не отличается особой экспрессией. Юноша хорошо знает, какое впечатление его внешность и речь производят на других людей и поддерживает это впечатление по мере своих сил и возможностей.
6. Биография.
Отца маленький Себастьян знал лишь по фотографиям в журналах и выступлениях по телевиденью - блестящий политик для своей страны, верный муж для своей жены и заботливый отец для своей дочери, он очень не любил вспоминать о своем первом браке, продлившемся всего год и о том, что у него есть еще один ребенок, кроме прелестной Валентины. Нельзя сказать, что этот факт был приятен для Себастьяна, но это не стало трагедией всей его жизни. У него была самая замечательная на свете мать. Прекрасной парижанке Мишель Карре, прозрачными синими глазами которой был когда то так очарован Роберт Леонгард, развод явно пошел на пользу. Малоизвестная театральная актриса была замечена на одном из спектаклей известным кинорежиссером, дебют Мишель в кино оказался удачным и предложения о работе посыпались как из рога изобилия. Большая часть детства Себастьяна прошла за кулисами сцены и на съемочной площадке. Добровольных нянек у него было предостаточно, управляться с камерой он научился раньше, чем с игровой приставкой, а монолог Гамлета читал так, что случайные зрители плакали. Когда Себастьяну было восемь Мишель предложили сняться в Голливуде. Разумеется, она забрала сына с собой.
В Америке Себастьян прожил пять лет, после чего, матушка спохватилась, что у ее дорогого ребенка как не было, так и нет приличного образования и написала бывшему мужу письмо с категоричным требованием выполнить отцовский долг и найти Себастьяну приличную частную школу в Англии. Уезжать от матери в негостеприимный Оксфорд Себастьяну не хотелось, но когда было нужно, нежная Мишель становилась воистину грозной, а потому спорить с ней мало кто решался. Так тринадцатилетний Себастьян оказался в Англии под незримым покровительством отца, с которым, наконец то, увиделся. Встреча эта знаменательной не оказалась, покровительство Роберта оставалось тайной, чтоб не воскрешать в прессе давний скандал с первым браком, а человек, которого Себастьян благоразумно называл при встрече отцом, чтоб потешить самолюбие последнего, как был так и остался чужим.
Когда Себастьян закончил школу и раздумывал, продолжать ли учебу в колледже, драгоценный родитель внезапно предложил ему поехать в вояж по разным странам вместе с их дружной семьей, которой, наконец, решил сына представить. Почему он вдруг стал рисковать вызвать скандал в прессе (ну или зачем ему нужен был этот скандал) юноша не знал, как не знали этого ни вторая жена отца, ни младшая сестрица Себастьяна Валентина, отнесшиеся к юноше скорее удивленно, чем недоброжелательно.
Эхимэ - один из череды городов, в которых побывал Себастьян вместе с «семьей». Здесь он находится уже неделю, но понять, что же нужно отцу, он так и не сумел.
7. Недостатки и слабые стороны.
Основной физический недостаток Себастьяна - близорукость. Какими бы декоративными не выглядели очки, юноша без них почти ничего не видит. Курит. Но эту привычку Себастьян хоть и считает вредной, искоренять не собирается, особенно когда выяснилось, что его отец ярый приверженец компании по борьбе с курением.
У Себастьяна очень тонкая кожа и на ней легко остаются синяки, хотя болевой порог юноши, напротив, очень высок и страшные на вид отметины на коже могут вовсе не причинять ему неудобств, кроме эстетических. Возможно именно повышенный болевой порог обуславливает практически отсутствующее чувство самосохранения Себастьяна. «Любопытство кошку сгубило» - это про него. Если юноше что то интересно, за ним он полезет куда угодно, даже в пасть льву - главное, чтоб мотивация была стоящей.
Ярко выраженных фобий у Себастьяна нет, хотя он как и в детстве, побаивается находится в одиночестве в темноте, хотя это скорее обуславливается излишней впечатлительностью юноши, потому что детские страхи обычно посещают его после просмотра какого-нибудь фильма ужасов, хотя ни в страхах, ни во впечатлительности, Себастьян вряд ли кому то признается.
8. Личные вещи
Серебряное кольцо на пальце левой руки, серебряный медальон с фотографией матери (ее подарок) на шее.
отыгрыш в коментариях
-
-
04.06.2010 в 01:49Больше всего это задание напоминало поездку на отдых. Всего-то и дел, что украсть девчонку да доставить ее клиентам. Целой и невредимой. Никаких убийств, никакой крови, все чистенько и очень хорошо оплачено. Красота!
Валентина Леонгард – белокурая фея, которую предстояло выкрасть цыгану, единственная и горячо любимая дочь британского министра. Дорн долго смеялся получив конверт с заданием. Вот это – работа для цыгана: из хорошо охраняемого дома выкрасть юную принцессу.
А на месте все оказалось еще проще. Съемный особняк Леонгардов вовсе не походил на неприступную крепость, с увитым плющем фасадом , карабкаться по которому одно удовольствие, чисто символической охраной и огромными окнами. Ох, господин министр, плохо же вы бережете свои сокровища!
Прибыв в город через неделю после именитого английского семейства, первым дело Дорн снял небольшую комнатку в набитой студентами высотке, где каждый день стены ходили ходуном от бурных вечеринок неугомонной молодежи. В камере хранения точно по договоренности лежал план дома, где гостили Леонгарды. Комната, обозначенная как «детская спальня находилась на втором этаже, окна выходили в сад с западной стороны – как раз напротив главного входа. Непозволительно просто.
Находясь в прекрасном расположении духа Нуартье, этой же ночью отправился на задние, решив не терять ни минуты. И это было первой ошибкой.
Залезть в дом не составило труда. Похоже, местная охрана в конец обленилась от спокойной жизни и теперь в полном составе храпела у мониторов от камер наблюдения. Впрочем, цыган, был достаточно осмотрителен, что бы предварительно поколдовать с распределительным щитком, сбив с толку камеры. Дальше все шло как по маслу. Забраться на второй этаж, вырезать стекло, поникнуть внутрь… Вон она- спящая красавица, видит десятый сон в обнимку с книгой. В темноте лицо девушки было видно плохо, но светлые, разметавшиеся во сне длинные волосы, почему-то были прямыми, а не вились очаровательными кольцами, как на фото, полученном Дорном. Ну, и черт с ним, мало ли сейчас средств для укладки и прочей дряни, которой девушки портят естественную красоту? Цыган присел у кровати, прыснув в лицо жертве легким снотворным. Просто, что бы быть уверенным, что Валентина не проснется раньше времени. Для ее же блага. Наемнику очень не хотелось отключать малышку силовыми методами, если той вдруг придет в голову начать орать, где-нибудь на полпути. Девушка была в очках. Еще один сюрприз. На фотографии никаких очков не было. Он отложил в сторону книгу и накинув на голову жертвы одеяло, поднял «запакованную» мисс Леонгард.
И сквозь зубы проклял акселерацию. Девчонка, отнюдь не была изящным почти бестелесным ангелочком, каким показалась, сперва, наемнику. Тяжелая и явно, очень высокая девица Леонгард оказалась не приятным сюрпризом.
« Баскетболистка она, что ли?!» - подумал цыган, понимая, что жалкие остатки очарования от юной принцессы на фотографии, бесследно исчезли. « Мутант-переосток!»
Тем временем мужчина, донес «товар» до подоконника, где заранее закрепил альпинистское снаряжение и спутал «эту крокодилицу» ( а теперь Дорн именовал Валентину только так) вниз.
Раздраженно пристегнув не в меру развитого подростка на заднем сидении, Нуартье так и не удосужился взглянуть, на то, что было скрыто под толстым пуховым одеялом. Вжав педаль газа в пол цыган мигом домчался до съемной квартиры. Разочарование породило раздражение и он перекинул посапывающее нечто через плечо, добрался до лифта. Из некоторых квартир не смотря на поздний час доносилась музыка. Дорн все ждал, когда же раздастся характерный «бряк» об пол, знаменующий собой упавшие очки. Мужчина надеялся, хотя бы на такую мелкую месть за доставленные неудобство. Однако, очки держались и сдавать свои позиции на радость цыгану не собирались.
Оказавшись в квартире, Нуартье бесцеремонно свалил ношу на диван, зажег свет и… Дальше последовало длинное и замысловатое ругательство на цыганском.
Упавшее с лица одеяло, открыло покосившиеся на носу очки и отнюдь не женское лицо. Раздосадованный наемник, резко сорвал прочь одеяло. Да, ничего общего лежащий перед ним мужчина с Валентиной Леонгард не имел.
Дорн скрипнул зубами и схватив парня за плечи, хорошенько встряхнул того.
- Давай, спящий красавец, подъем! – рыкнул он и понимая, что особого эффекта не добивается, схватив неизвестного за ворот пижамы, свободной рукой залепил ему хлесткую пощечину. – Проснись, мать твою! – гаркнул он, закипая от злости.
-
-
04.06.2010 в 01:49Сказать, что Себастьяну было скучно - значит ничего не сказать. Очередной продымленный мегаполис не настраивал на оптимистичный лад, улыбки отца и его наигранная радость от возможности отдыха с «семьей» раздражали, сестрица выглядела и вела себя так, словно куклу Барби лепили с нее… единственной, кто не вызывал раздражения и желание бросить в нее чем то потяжелее во время разговора, была мачеха, но она понимала в ситуации не больше самого Себастьяна, а потому прояснить ничего не могла.
Нет, не то чтобы юноша не любил тайны, не в этом дело. Просто от Роберта Леонгарда он таинственности никак не ждал и вся интуиция, доставшаяся Себастьяну, должно быть, от матери, вопила, что здесь что то не так и пока не поздно нужно собрать вещи и тихо уехать отсюда.
Примерно с такими мыслями Себастьян и заснул. И лишь проснувшись, сообразил, что с решением уехать опоздал. Как минимум на пару часов.
Из тяжелого, липкого, как паутина, сна, его вырвала резкая боль, обжегшая правую щеку и чей то незнакомый, но крайне недовольный голос обвинял в чем то его мать. Последнего, конечно, никак невозможно было допустить и поэтому, а может быть все же из-за пощечины, Себастьян открыл глаза. Веки были тяжелыми, перед глазами все плыло и понять, где он находится и что происходит, не было никакой возможности. Ну, кроме…
- Так. Стоп, - юноша поднял руку ладонью вперед, отгораживаясь от нависшего над ним человека, темным пятном выделавшегося на фоне остальной комнаты. - Не надо так кричать.
Сам еще плохо понимая, что и зачем делает, Себастьян оперся рукой о… кровать?.. диван?.. и принял сидячее положение. Тело слушалось плохо, туман в глазах рассеиваться не желал, но последнему могло быть другое объяснение, нежели то, что его, ни приведи Господь, накачали каким то наркотиком. Себастьян нашарил где то рядом с собой упавшие с носа очки и вернул их на законное место. Мир вокруг стал четче, хотя голова все равно кружилась.
Комната была незнакомой и это сейчас имело первоочередное значение, поэтому Себастьян заставил себя не зацикливаться на обстановке и сразу перейти к наиболее важному объекту изучения. Высокий темноволосый парень с пылающими яростью яркими зелеными глазами. Довольно несдержанный, надо признать. Как мило.
- Ваши способы приведения в чувства впечатляют, - Себастьян медленно коснулся кончиками пальцев алеющей щеки, глядя на своего странного собеседника сквозь поблескивающие в электрическом свете стекла очков. - Меня еще ни разу не били по лицу, знаете ли, но можете не извинятся, я вполне могу сделать вид, что только что приобрел новый опыт… - юноша чуть поморщился. Головная боль не уходила, как и ощущение общей вялости. - Может быть Вы проявите любезность и сообщите мне цель моего пребывания здесь?
Себастьян небрежно взмахнул рукой, словно выражая свое отношение как к самому «пребыванию», так и к комнате в целом. Он поправил очки на переносице и насмешливо взглянул на зеленоглазого.
- Дело в том, что меня в первый раз крадут из собственной постели, я даже не знаю, как это отличается от того, когда тебя просто запихивают в машину на улице, - доверительно сообщил юноша.
Было ли ему страшно? Себастьян боялся темноты. Чуть-чуть. Но в комнате было светло, ведь так?..
-
-
04.06.2010 в 01:50Не то, что бы у Дорна был очень уж большой опят общения с похищенными. Да, и похищать людей за свою, совсем не долгую карьеру наемника, ему приходилось всего пару раз… Но не так. Совершенно не так полагалось вести себя несчастной, напуганной жертве.
Спокойный жест парня и его уверенное «так, стоп», подействовали на цыгана не хуже той оплеухи, что сам он пару секунд назад отвесил этому чуду. Нуартье замер, недоуменно глядя на незнакомца, за тем отступил назад, развернул стул и сел на него «верхом», не отводя взгляда от полузадрапированного в одеяло парня.
- Ты кто такой, киндер-сюрприз?- черные брови все еще были вопросительно сведены у переносицы. Может, парень, просто не до конца отошел от снотворного и плохо соображает?
Однако, дальнейшие рассуждения новоявленного смельчака развеяли это предположение. У Дорна даже мелькнула мысль, что это может быть подставой, и ему специально подложили свинью, точнее это белобрысое чудо, что бы поймать неуловимого киллера. Логично было бы обыскать похищенного, мало ли, что он мог прихватить с собой, если дожидался его прихода, однако вспомнив, что мальчишка в пижаме – раздумал. Ох, лучше бы это все-таки была Валентина… Хотя, нет, после недавнего разочарования, хоть и оказавшегося ложным, неприятный осадок, как в старом анекдоте, напрочь стер всю очарованность юной прелестницей.
Злости Нуартье больше не испытывал. Непоколебимое спокойствие пленника подействовало не хуже холодного душа. Цыган достал из кармана пачку сигарет и закурил.
- Будишь? – будничным тоном спросил он. Одна затяжка, другая и цыган насмешливо ухмыльнулся,- Выходит обычно тебя крадут из чужих пастелей или запихивают в машину? Вот и догадайся сам о цели своего пребывания здесь,… гений. – прищурившись Дорн с усмешкой отметил про себя, что не мудрено было эдакую мордашку с девичьей перепутать. Особенно в темноте.- Кстати, позволь заметить, украли тебя из чужой пастели. Какого черта ты забыл в кровати Валентины Леонгард да еще и без нее? Ладно бы она под боком грелась… - тирада сопровождалась хрипловатым смешком, после чего парень встал, снял куртку и прошел к окну, распахнув его настежь. Помолчав немного Дорн добавил, - Только тем, что когда тебя затаскивают в машину, это дает возможность не щеголять после перед похитителями в пижаме. – цыган и не пытался скрыть сарказма.
-
-
04.06.2010 в 01:51Если говорить откровенно, то Себастьян Карре, хоть и любил мать безмерно, все таки не был самым послушным сыном и к советам прекрасной Мишель нечасто прислушивался. Хотя бы потому, что матушка всегда ассоциировалась к юноши с непрекращающимся праздником, в который та могла превратить какой угодно день и сопутствующим празднику легкомыслием. Однако, сейчас, редкие наставления актрисы непутевому сыну вполне пригодились.
- Спасибо, - Себастьян ослепительно улыбнулся, ловко вытянул из пачки сигарету и закурил. - Угадали, примерно так все обычно и происходит. Правда, культурно красть из чужих постелей еще никто не додумался, все больше утаскивают - громко и со скандалом. Варвары.
Юноша медленно выдохнул дым, не давая собеседнику возможности понять, шутит он или говорит серьезно, на губах играла легкая полуулыбка, а стекла очков насмешливо поблескивали. Он выпутался из одеяла, в которое был завернут и постарался устроится поудобнее. Что-то подсказывало, что разговор обещает быть увлекательным.
- Если я озвучу причину моего пребывания здесь, исходя из собственного личного опыта, она может Вам и не понравится, господин похититель, - Себастьян хмыкнул, спрятав блеск глаз за длинными ресницами. - Все равно озвучить, ммм?.. Эээ… что?.. В каком смысле?..
Юноша закашлялся и едва не выронил сигарету, уставившись на зеленоглазого во все глаза, не в силах поверить услышанному. Валентина? Его перепутали с Валентиной? Его с Валентиной?!.
Сдавленные хихиканья, сдержанно прикрытые ладонью, переросли в хохот и сигарету Себастьян все таки выронил, бросился поднимать, уголек с нее упал и прожег дыру в одеяле.
- И-и-извините, - утирая выступившие от смеха слезы, проговорил юноша, губы его все еще подрагивали. - Знаете, меня однажды перепутали с матерью, но я не представляю, сколько надо выпить, чтоб перепутать меня с Валентиной, - Себастьян взглянул на зеленоглазого из под упавшей на лоб челки и постарался сделать серьезное лицо. - Во-первых, это была моя комната, во-вторых, отогревание у себя под боком всяких кукол Барби сомнительной невинности, не входит в чисто моих увлечений, ну а в четвертых… - юноша поморщился и тут же себя оборвал. - Вообщем, произошло недоразумение.
Себастьян вовсе не был уверен в том, что слова его убедят зеленоглазого, но попробовать то стоило.
-
-
04.06.2010 в 01:51То ли мир сошел с ума, то ли Дорн, то ли блондина природа обделила благоразумием… В первом Нуартье был уверен, со вторым и так было все ясно, а вот третье… Цыган сильно сомневался в том, что природа то ли от недостатка собственного, то ли по каким-то иным причинам позарилась бы на такую сомнительную ценность, как разум сидящего напротив паренька.
- Значит «похищенный» со стажем.- наемник усмехнулся, стоя вполоборота к блондину и глядя куда-то в окно.- Что ж, я оказался уже трижды оригинален: впервые ударил тебя по лицу, похитил из собственной постели, да к тому же, как ты изволил выразиться «культурно». Цени. – насмешливо заявил цыган.
Пока юноша предавался сомнениям относительно того стоит ли ранить психику похитителя своими предположениями, Нуартье исподволь рассматривал жертву. В принадлежности его к семейству Леонгард можно было не сомневаться. Фамильная «блондинистость» на лицо. Точнее на голову, вон разметалась по плечам роскошной гривой. Осталось только понять, сколь ценен сей экземпляр для господина министра. Может быть племянник?
Дорн решил не удивляться приступу смеха блондина. Отстраненно подумал, что ему самое время разозлиться и позволить парню насладиться вторым опыта общения его не в меру симпатичной мордочки,со своим кулаком. Однако злиться не получалось. А вот смеяться…Сдержаться не вышло. Нуартье расхохотался.
- Похоже, ты, парень, только что из страны Оз. – сквозь смех выговарил он. Манипуляции с упавшей сигаретой и едва не загоревшимся одеялом вызвали новый приступ смеха. Кое как успокоившись, он лоdко выхватил из пальцев голубоглазого недокуренную сигарету.- Минздрав предупреждает, что курение в пастели опасно. Постарайся не сжечь квартиру раньше времени. – небрежным щелчком пальцев обе сигареты отправились за окно. Дорн глубоко вздохнул, пытаясь избавиться от остатков смеха и настроиться на серьезный лад. Убийца он в конце концов, или кто? – Во-первых, я тебя ни с кем не путал. Просто взял то, что лежало на месте Валентины, по тому, что что-то, все же лучше, чем ничего.- вдохновенно соврал он. Не признавать же свой провал перед этим неженкой!- Во вторых, не знаю, как тебя до этого похищали, принцесса, - на этот раз в тоне Нуартье звучала явная угроза, а глаза резко похолодели, - но на это раз никакие герои тебя не спасут. – цыган как бы невзначай поправил пистолет за поясом.- Добро пожаловать в реальный мир.
Дорн был далек от того, что бы ругать себя за ошибку. В конце концов облажался не он, а тот негодяй, что подсунул ему неправильную карту дома. Так, что, то что лежало в указанном месте ( на плане оно было помечено крестиком, прямо, как клад), то и похитил. И справился с заданием, кто бы, что не говорил – блестяще. Добыча – вот она на месте, а тревоги так никто и не поднял. Да и следов никаких.
- Произошло.- спокойно согласился цыган.- Главное недорозумение сидит сейчас в пижаме и похоже, совершенно не понимает во что влипло. – наемник снова уселся на стул.- Я задал вопрос, но ответа на него так и не получил. Повторяю еще раз, но больше вежливо спрашивать не буду : кто ты такой и, что делал в особняке Леонгардов? – интересно, мальчишка-то сам понимает, что от его ответа зависит жить ему или умереть?
-
-
04.06.2010 в 01:52Вялость - остаток действия снотворного, или чем там накачал похититель Себастьяна - начала проходит, как и головокружение. Мир вновь обрел устойчивость и больше не раскачивался из стороны в сторону от резкого движения, поэтому юноша еще раз обвел взглядом комнату в которой оказался.
Первое впечатление было самым верным - убого. Потертый паркет с жалкими остатками лака и чего то еще, не поддающегося описанию, кроме дивана, на котором сейчас и находился Себастьян, пара стульев, стол, с грозящийся вот-вот отвалиться ножкой - одной из трех, поэтому в том, что за ножкой свалится сам стол, сомневаться не приходилось. Книжная полка, на которой стояло несколько потрепанных томов со стершимися с корешков названиями и почему то ваза… ну или горшок… вообщем, что то такое керамическое, с рисунком и непонятной формы. Окно было большое, правда, с заляпанными стеклами, зато с крепкой, даже на вид рамой и широким подоконником, на котором стояла… кажется, это называется, кадка… ну, или еще один горшок… вообщем, чтобы там ни стояло, в нем цвела герань. То есть цвела она, наверное, дня три назад, потому что сейчас и цветы и листья свисали из… хм… горшка с умирающим видом, должно быть, пытаясь пробудить в нынешнем хозяине квартиры совесть.
Почему то герань Себастьяна поразила особенно, хотя и остальное… впечатляло… До того, как матушку пригласили на роль в том, первом и принесшем актрисе ее известность и признание, фильме, они тоже жили совсем небогато, однако ничего подобного ныне увиденному, юноша не мог вспомнить за всю свою жизнь. Разве что в фильмах. Ну, про войну, например…
За окном светало. Серое небо на фоне серых крыш выглядело еще более убого, чем окружающая обстановка. Себастьян вздохнул. Этот город нагонял на него тоску и желания выбраться из него, с каждой секундой становилось все сильнее и все неосуществимее. Подтверждением того стали слова зеленоглазого, который явно решил, что посмеялись и будет. И глаза колючие. Холодные. Злыми и полными огня они нравились Себастьяну куда больше.
- Спасибо, - с улыбкой протянул юноша на приглашение в реальный мир, с явным интересом уставившись на пистолет зеленоглазого. Очевидно, пленнику столь ненавязчиво пытались указать на его место. Место Себастьяну не нравилось, поэтому намек был проигнорирован. - Вы очень практичны, действительно, хоть что-то лучше чем ничего, тем более, что у «чего-то» тоже длинные волосы, а значит разница между мужчиной и женщиной не сильно бросается в глаза, так ведь?
Смех в голосе был тщательно завуалирован, но был настолько явен, что не распознал бы его разве что идиот. На идиота зеленоглазый не походил, хотя если учесть, что он выкрал Себастьяна вместо Валентины… Юноша скептически посмотрел на горе-похитителя. Нет, не походил все равно.
Себастьян очаровательно улыбнулся и спустил ноги с дивана, одновременно разминая затекшие плечи. Хотелось верить, что везли его сюда хотя бы не в багажнике.
- Должно быть, это очень тяжело - постоянно иметь дело с недоразумениями, - с непритворным сочувствием проговорил Себастьян и вдруг подался вперед, повиснув на шее у зеленоглазого, благо от дивана до стула, на котором он сидел, было не больше шага. - Очень плохо, господин похититель, - беззаботно пропел юноша ему на ухо, понимая, что его сейчас, скорее всего, убьют. - Если бы у меня было хоть какое то оружие, Вы были бы уже мертвы. Ну или не оружие даже… Вот, например, иглы… не помню, как называются, ну вот в китайско-японско-американских фильмах про ниндзя всегда есть такие иглы, их втыкают в какие-то особые точки и - бах! Голова взрывается, - Себастьян продолжал беззаботно болтать, одна рука его скользнула по шее зеленоглазого, у самой кромки волос, чуть надавив. - Вот здесь, например. Кажется. Вроде бы… А вы любите кино?
Негромко хмыкнув и удивляясь, почему же он все еще жив, юноша отклонился назад, падая на спинку дивана, раскинув руки в стороны, подобно кресту, словно демонстрируя полное отсутствие дурных намерений. Впрочем, руки тут же были подложены под голову, потому что спинка дивана оказалась слишком твердой.
- Не любите? А я люблю. У меня даже есть парочка знакомых режиссеров, могу порекомендовать Вас в качестве молодого и перспективного актера… хотите контракт в Голливуде?.. Меня зовут Себастьян, - неожиданно сменил тон он, глядя на своего похитителя из под упавшей на глаза челки и полуопущенных ресниц. - Себастьян Карре, если для Вас это имеет принципиальное значение. В доме Леонардов я спал. В своей комнате. Знаете, ее довольно сложно перепутать с комнатой Валентины, она мало того, что находится в другом крыле и на этаж выше, так еще и расположена совершенно иначе. Даже интересно, кто же ухитрился так удачно Вас «направить»… - Себастьян поморщился, словно отмахиваясь от назойливой мысли и тут же снова заулыбался. - Кстати, господин похититель, если мне все таки осталось жить чуть больше трех минут, то могу я узнать, как Вас называть? Я, конечно, не посягаю на тайны и принципы порядочного наемника, но если Вы не хотите назваться, я сам решу, как Вас называть. Идет?
Себастьян почти нежно взглянул на зеленоглазого. Игра «убьет-не убьет» с каждой минутой нравилась ему все больше и больше.
-
-
04.06.2010 в 01:52Нуартье был из тех людей, что не привыкли доверять случайности, случаю, року, судьбе и прочей мистике. Он был упрям в своем неверии, порой на столько, что не желал замечать очевидного. Но, ведь, во что не веришь, того и бояться не станешь. По этому Дорн и не боялся. Почти ничего. С самого детства. Разве что… Когда он был еще совсем маленьким, точнее, когда был еще маленьким Реми, они гуляли с мамой в парке. Мальчонка держал за щекой конфету и идя с мамой за ручку наблюдал за тем как солнечный зайчик прыгнул на золотой лист клена, очевидно приняв его за своего сородича. Но лист оказался крайне недружелюбным и на заигрывания зайчика никак не отреагировал. Тогда он, принялся искать себе новых друзей и перепрыгнул на цветущую на клумбе хризантему, такую же желтую, как лист и зайчик. А уж от туда… Даже если вы – глупее солнечного зайчика, а Реми, пусть даже не полных пяти лет от роду, глупей зайчика никак не был, то вам станет ясно, что на особу стоящую сейчас перед солнечным зверьком и опустившую голову прямо в цветы, прыгать не стоит. Малыш закусил губу, от чего конфетный «флюс» стал выпирать из-за щеки еще больше и спрятался за мамину юбку.
Сперва не поняв в чем дело, Зара попыталась отцепить от юбки, невесть чего испугавшегося сына, но тем самым лишь привлекла внимание злополучной особы. Увидев очаровательного ребенка, она,словно, не замечая Зары кинулась к нему, схватив за руку, что-то крича, дергая… Реми не слышал. И ничего не понимал. Он плакал. Громко, перепугав стайку голубей, перепугавшись сам и почему-то рассмешив странную даму.
С тех пор Дорн больше никогда не плакал и начал сильно недолюбливать умалишенных. А может быть где-то в глубине души, даже побаивался.
Странный похищенный сумасшедшим, явно не был. Или все-таки был? Нет, те так не смотрят. Не так смеются, не так говорят. Но, вот блаженным блондин был это – точно. И он абсолютно, совершенно не боялся. Где-то в глубине души это вызывало уважение и даже восхищение. Но только очень глубоко. На столько, что за накатившей злостью этого было не разглядеть.
Он смел смеяться над Дорном. Он смел с легкостью и непосредственностью, присущей только детям и все тем же блаженным, бросить издевку в лицо убийце. Если бы взглядом можно было убивать, от от блондина не осталось бы даже горстки пепла с двумя небесно-голубыми глазками. Судя по взгляду цыгана, Медуза Гаргона была его предком, при чем не таким уж и дальним. Пальцы инстинктивно сжали рукоять Биретты.
Забавно. Мальчишка рассуждал о неосмотрительности, китайских иглах, фильмах, о чем-то еще, а Нуартье сжав зубы, отсчитывал сколько раз за те несколько секунд, что Себастьян Карре болтался у него на шее, успел бы его убить. И как именно он делал это. Выходило не меньше семи раз. Четыре из которых были бы очень мучительны, а три – мгновенными, так что гость Леонгардов даже не понял бы, что произошло.
Себастьян вовремя откинулся на диван, в противном случае, терпение цыгана и так трещащее по швам, не выдержало бы.
Пару секунд потемневшие от гнева глаза еще буравили наглеца, а потом… Люди не умеют двигаться так. На это способны только хищники изготовившиеся для броска. Быстрого, короткого и неотвратимого. Движение цыгана было не уловимым. Просто в следующий момент он уже навис над развалившимся на диване парнем. Колено наемника упиралось в диван, между ног сидящего, левая рука – в спинку, а правая… Двумя пальцами он дотронулся до шеи светловолосого чуть выше сонной артерии.
- Только что ты умер.- шепнул он наклонившись к самому уху Себастьяна. – И семь раз до того. – парень не мог видеть, как губы Нуартье растянулись в тонкой улыбке. Он больше не злился. Точнее злился, но уже не так. Это был, скорее злой азарт. Игра начинала нравиться цыгану.
Мужчина поднялся, перехватив Карре за отворот пижамы. Скользкая ткань чуть было не выскользнула из пальцев, сопротивляясь, в отличии от того, кто в эту ткань был одет.
- Знаешь, кажется, я понял в чем дело. – доверительно сообщил он, улыбаясь самой доброжелательной из своих улыбок.- Тот препарат, которым я тебя усыпил, содержал наркотические вещества. Видимо, они все еще действуют на тебя. – не знал Себастьян, что именно так блестели глаза у Реми, когда в класс заходил учитель и собирался сесть на стул, к которому цыган до этого заботливо прикрутил два электрода, именно такие чертики прыгали в его глазах, когда Ману смеясь угнал машину полицейского, который задержал его друзей стритрейсеров, с таким взглядом он всякий раз присылал несостоявшейся жертв счет за свои услуги, по тому что убивал заказчика. Ничего этого Себастьян знать не мог. К своему счастью. - Но, не волнуйся, сейчас мы это исправим. – не оставляя похищенному возможности выбора он потащил его за собой. Прямиком в ванну. Открыл душевую кабину, толкнув Карре вперед, и пустил холодную воду, повернув кран до упора. – Так-то лучше, - довольно улыбнулся он.- Кстати, приятно познакомиться, Себастьян Карре. Можешь называть меня Дорн. – не меняя радушного тона сказал он.
-
-
04.06.2010 в 01:53Себастьян мысленно похвалил себя за наблюдательность - обжигающая ярость шла этим зеленым глазами гораздо больше, чем профессиональная сосредоточенность. Что думал по этому поводу сам обладатель этих глаз, для юноши оставалось загадкой, но интуиция подсказывала ему, что вряд ли что-то хорошее, учитывая, каким сладострастным тоном Себастьяну было сообщено о его многократной гибели.
Висеть на грозящем вот-вот оторваться воротнике собственной пижамы - приятного мало, однако юноша с интересом ждал развития событий и даже ничего не сказал, когда его потощали в… наверное, это все же была ванная комната. Наверное. Точно было сказать, конечно, нельзя, но исходя из общего обустройства жилища похитителя и из того, что душ в покрытой облупленной плиткой комнатке, наличествовал, следовало предположить, что это действительно, ванная комната, да…
Себастьян едва успел развернуться к зеленоглазому лицом, когда тот резко повернул кран и на застывшего в душевой кабине юношу, полилась ледяная вода. Он вскрикнул от неожиданности, мотнув головой, словно стараясь таким образом избавиться от ледяных струй, бьющих по макушке и с каждой секундой причиняющих все большую боль. Себастьян внезапно подумал, что сейчас просто превратится в ледышку и… успокоился. Расслабились плечи, опустился испуганно вздернутый подбородок, светлые волосы, потемневшие от воды, щупальцами спрута облепили шею и плечи в намокшей, а потому прилипшей к телу пижаме. Рука медленно потянулась, чтоб снять совершенно не помогающие сейчас очки. Себастьяну было очень холодно, но сейчас это отошло на второй план.
- Приятно познакомиться… Дорн… - юноша чуть улыбнулся и тут же резко, без всякого начального движения, выбросил левую руку вперед и вверх, хватая стоящего в полушаге Дорна за рубашку и затаскивая к себе, под струи ледяной воды. Он все-таки стоял слишком близко и даже легкого толчка было бы достаточно, а Себастьян, несмотря на всю кажущуюся хрупкость, был вовсе не слаб.
Игра была яркой и захватывающей. Именно она была наркотиком, заставляющим кровь быстрее течь по венам и играть в гляделки с собственной смертью. Вот как сейчас. Руки юноши плавно, но практически мгновенно скользнули по груди Дорна вверх, пальцы запутались в мгновенно намокших волосах, фиксируя его голову в одном положении. Себастьян смотрел прямо в зеленые глаза, зная, что в его глазах сейчас отражается вся дикая пляска огня, что бушевала сейчас в его крови и заставляла сердце бешено стучать.
- Который уже раз? Девятый?.. Десятый?.. - нахальная усмешка появилась сама собой и продержалась до того, момента, как Себастьян потянулся вверх, чтоб поймать этими губами губы зеленоглазого похитителя. Электрический разряд, безусловно, ярок и незабываем. Этот поцелуй был таким же - не долгий, не глубокий, не страстный и тем более, не нежный, но так Себастьян не целовал еще не кого. Азарт дурманил лучше всякого наркотика и среди ледяных струй, губы Себастьяна были горячими.
Юноша отклонился назад и сияюще улыбнулся Дорну.
- Одиннадцатый?..
-
-
04.06.2010 в 01:53Когда-то, где-то, кто-то сказал Дорну, что счастье – глупейшее и главное – опаснейшее из всех чувств. Опасней только безмерная самоуверенность и удовлетворенность. По своему обыкновению, Нуартье пропустил мудрые слова мимо ушей. К чему засорять голову ненужной ерундой? И был абсолютно счастлив. Цыган просиял видя сжавшегося под ледяными струями Себастьяна. Беспомощный вскрик, опущенные плечи, потерявшие свою неповторимую, воздушную легкость волосы… Наверное, так чувствовали себя триумфаторы древнего Рима. Впрочем, нет, те были гораздо мудрей и не позволяли мальчишеским глупостям овладевать собой. Не даром за их спиной всегда стоял раб повторяющий : «ты- только человек». А за цыганом не стоял никто. А вот перед ним- стоял. И Дорну стоило бы вовремя сделать шаг назад, как только расправились плечи, опустилась голова, изменился взгляд, этого не нормального, не возможного, не реального человека. Стоило бы. Но, Нуартье никогда не слушал советов. По этому он не знал, что счастье, кроме прочих недостатков еще и кратковременно. А триумф… Впрочем, с историей он был знаком и знал, чем закончило большинство выдающихся патрициев. Но, что толку, если вместо того, что бы вовремя отступить, ему пришлось сделать шаг вперед и, хорошо, что только шаг по тому, что наемник едва не потерял равновесие, оказавшись резко втянутым, в душ, на скользкий пол, под пронизывающие ледяные струи. Мышцы мгновенно напряглись, превращая тело в камень. Ошибка. Но за последнюю ночь, наемник совершил их столько, что одной больше, одной меньше…
А потом: ледяной холод снаружи, пожар внутри и ни проблеска разума в обезумевшем взгляде. Здравый смысл благоразумно заткнулся и забился в самый дальний уголок сознания туда, где ему сейчас было самое место. Мужчина едва ли понимал сейчас, что перед ним некто, кого еще недавно он именовал не иначе как « товар», что следует до конца выяснить его личность, что есть заказчики, что ночь заканчивается и они скоро позвонят, что… Да, он вообще не думал сейчас ни о чем, кроме той странной игры без правил, в которую позволил себя втянуть, и от которой получал все больше и больше иррационального удовольствия. Что это было, цыган так и не понял. Поцелуй? Вызов. Нуартье принял его.
Не отрывая взгляда от потемневшей бездн глаз напротив, он с силой толкнул Себастьяна, впечатывая того в стенку кабины, крепко держа за плечи. Злой азарт – единственное, что испытывал сейчас цыган. Даже холод воды и противно липнущая к телу одежда отошли куда-то на второй план.
- Назови хотя бы одну причину не убивать тебя. – сквозь зубы выдавил он, взяв одной рукой блондина за подбородок и приподняв его. А потом вернул должок. Зло, властно и коротко. Поцелуй больше напоминавший удар ножом. Сделав шаг назад Дорн с нескрываемым удовольствием любовался стекающющей на подбородок Карре струйкой крови, из прокушенной губы. Ему шло.
Мужчина запрокинул голову подставляя лицо под холодны струи. Почему-то сейчас на ум пришла безнадежно вымокшая Берета. Ну и черт с ней!
- Обойдешься. Я в школе редко бывал, так что дальше десяти считать не научился. – съехидничал Дорн, немного оправившись от минутного безумия. И повернул горячий кран. Кабинка сразу же наполнилась паром. – А за порчу любимого пистолета ты мне еще ответишь. – пообещал он выходя и стягивая с себя прилипшую рубашку. Внезапно остановился, обернулся, ухмыльнувшись глядя на Себастьяна. - Заказчики могут катиться к чертям. Я сам тебя убью. - Нуартье взял с вешалки полотенце, оставив на соседнем крючке банный халат и покинул злополучную ванную.
-
-
04.06.2010 в 01:54Стекающие по коже ледяные струи, горячие пальцы, жгущие даже сквозь холодную одежду, дикий взгляд, короткий злой поцелуй укус и привкус крови на губах - Себастьян слабо выдохнул и не удерживай его за плечи сильные руки, он скатился бы по стенке душевой кабинки вниз, ноги подкашивались так, словно он пробежал стометровку. Хоть одну причину, чтоб не убивать, да?.. Юноша чуть улыбнулся, не задумываясь видит эту улыбку Дорн или не видит. Безумие, пылающие в зеленых глазах, выбивало из груди весь воздух, а из головы все мысли.
Зеленоглазый похититель не убивал Себастьяна, потому что сошел с ума, потому что с ума сошел весь мир, потому что в жизни Себастьяна Карре никогда не было ничего нормального, но настолько - в первый раз, потому что… потому что…
Вода и отсутствие очков, каким то чудесным образом оказавшихся лежащими не на полу, а на одной из полочек в кабинке, размывали очертания предметов, отчего реальность казалась чем то совершенно далеким и неважным. Единственное, что хоть как то заставляло думать, после ударной дозы адреналина - холодная вода. Только сейчас Себастьян заметил, как замерз и как больно, когда ледяные струи бьют по затылку. К счастью, это продолжалось недолго. Дорну или надоела процедура закаливания или же он решил, что контрастный душ - гораздо полезнее, но падающие сверху струи стали не обжигающе-холодными, а согревающими. Себастьян блаженно вздохнул и взглянул на похитителя, чуть прикрыв глаза, откровенно его разглядывая.
- Интересно, похитителем быть выгоднее, чем профессиональной моделью? - словно сам у себя поинтересовался юноша, потягиваясь всем телом, словно решив достать кончиками пальцев до потолка кабинки. - Хотя, моделью скучнее, наверное… - и, чуть улыбнувшись, добавил. - А с заказчиками - тебе виднее. Жду не дождусь.
И со смехом закрыл створку кабинки, решив, что раз его все равно будут скоро убивать и наверняка - долго и мучительно, раз по его вине испорчен пистолет да еще и любимый - значит нужно получить от жизни максимальное удовольствие, пока эта самая жизнь у него еще есть.
От пижамы Себастьян избавился прямо в душе - она все равно вымокла, а мерзнуть в мокрой одежде даже несколько секунд не хотелось. Вообще то, стоять вот так, чувствую как теплая вода ласкает тело, юноша мог часами, но, наверное, в данном случае это было неуместно, поэтому Себастьян ограничился жалкими пятнадцатью минутами. Дорн из ванной уже вышел, что было, вообще то, неудивительно, и благородно не стал забирать отсюда последнее полотенце и последний халат, в которой юноша незамедлительно закутался.
Тщательно суша волосы полотенцем, Себастьян вышел из ванной, застав очаровательную картинку - зеленоглазый похититель, сидящий на подоконнике и высматривающий в окно что то очень интересное. Такое интересное, что обернуться и посмотреть на своего… хм… пленника, не соизволил. Заинтригованный Себастьян подошел поближе, заглядывая через плечо Дорна.
Ничего интересного на улице не наблюдалось. Медленно занимался рассвет, на фоне серых высоток потерявший нежные краски. Казалось, что кто-то раскрасил город, как девчонка-подросток, стащившая у мамы румяна, размалевывает себе лицо - ярко, вульгарно и не к месту.
Дорн курил и явно уже не первую сигарету. Пользуясь тем, что зеленоглазый в очередной раз отнял ее от губ, Себастьян наклонился, ловя губами фильтр и вдыхая ароматный дым, влажные еще волосы скользнули по обнаженной в распахнутой рубашке груди Дорна. Юноша чуть улыбнулся, склонив голову набок и заглядывая похитителю в глаза.
- Я больше люблю закаты, - проговорил он спустя пару секунд, легко касаясь пальцами оконного стекла. - Хотя в городе и рассветы и закаты одинаково пошлы. Их даже рисовать не хочется… Кстати, если мне осталось недолго, я не хотел бы умирать голодным, - Себастьян обезоруживающе улыбнулся. - В этом доме есть что то съедобное?.. Да, и расческа, - юноша сделал паузу и мягко добавил. - Пожалуйста.
-
-
04.06.2010 в 01:55Объяснения слушавшемуся? Нуартье не желал никаких объяснений. Он не хотел знать, почему сбилось дыхание, чего не случалось с ним даже после длительных марш-бросков и тяжелых физических нагрузок, почему сердце, словно взбесилось, собираясь совершить побег из клетки. Грудной, в данном случае. Какого дьявола ему, в конце концов, направилось все это?! Нет. Объяснений он не желал. Возможно, когда-нибудь потом. Лет через пятьдесят. Если, доживет.
Выйдя из ванной, цыган действовал как запрограмированый. Спасибо, выработанному за годы «автопилоту». Нашел в сумке сменную одежду, вытер волосы, освободился от остатков мокрой, разобрал пистолет, разложив его на столе… И только тогда понял, что чувствует себя как после ударной дозы спиртного. В кармане куртки приглушенно, зазвонил мобильный. Дорн поморщился, жалея, что под душ попало оружие, а не проклятый телефон. Нуартье отключил, раздражающую железку. Все равно кроме как детально объяснить заказчикам по какому маршруту им идти, как далеко и чем там заниматься, сказать ему им было больше нечего.
Когда Себастьян вышел из ванной, наемник не заметил. Просто сидел у окна, глядя на выползающее из-за уродливых коробок-домов солнце. Кажется, светило брезговало этими покрытыми копотью и пылью безликими ульями, для людей. Наверное, нельзя было так расслабляться. Конечно, нельзя. В конце концов от пленника, можно ждать чего угодно. Хотя, дуло у затылка, было бы куда логичней, привычней, и главное, понятней его сумасшедших выходок.
Ох, не стоило затылок упоминать… От неожиданного прикосновения чего-то холодного и мокрого к груди ( в последствии оказавшегося волосами), Дорн резко откинулся назад и… Стукнулся затылком о стену. Больно! Нуартье зашипел, схватившись за пострадавшее место и наклоняясь вперед.
- От тебя одни неприятности. – обиженно буркнул он, скривившись от боли. – Корми его еще… - цыган опустил ноги на пол, одной рукой все еще потирая ушибленное место и с ненавистью глядя на злополучную сигарету, после чего, в отместку, затушил ее прямо об подоконник. – Пончики с кофе или пицца устроят? – спросил он и хмыкнул. – Впрочем, ничего другого нет. Так, что устроят. – Нуартье встал и замер на миг напротив Себастьяна, прищурившись, со странной хитрой улыбкой глядя на наго него. – Не боишься, что отравлю?- сказал он не громко, дотронувшись пальцем до прокушенной губы блондина. А потом рассмеялся.- Черт побери, надо ж было так вляпаться. Ты оказывается художник… Плохо, Себастьян. Очень плохо.
Художник… Хуже, для убийцы и быть не может. У их брата глаз наметан не хуже, чем у снайперов. К слову, из художников и получаются отменные стрелки. А главное, их профессиональная память… Уж, они-то заметят все. И то, чего сам наемник раньше не замечал. А после с легкостью воспроизведут давая правоохранительном органам все необходимое.
- Черт! Лучше бы на твоем месте все-таки была Валентина. – что-то очень не приятно царапнуло сознание, после оглашения очередной причины для устранение жертвы. Захотелось ударить Себастьяна. Что б не болтал лишнего. Не усугублял своего положения. Дорн отвернулся и направился на кухню. - Расческа в ванной у зеркала. - он остановился в дверях. - А закат с крыши этого дома выглядит великолепно. - Нуартье улыбнулся и скрылся за дверью.
-
-
04.06.2010 в 01:55Себастьян понятия не имел, какой из Дорна был похититель и… хм… чего уж стесняться - киллер, но пока вырисовывалась не слишком убедительная картина. Начиная с возраста зеленоглазого, который был явно старше Карре всего на пару лет, если только он не обладал секретом вечной молодости., и заканчивая поведением. Интересно, какой порядочный похититель-киллер будет так шарахаться от голоса своей «жертвы»? Или это просто Себастьян выглядит до крайности безобидно и у Дорна даже мысли не возникает…
Юноша медленно покачал головой, в такт своим мыслям. В собственную безобидность ему верилось легко, а вот в то, что Дорн считает так же… хотя, он же неправильный киллер. Все возможно.
Комментировать реакцию Дорна на собственные художественные таланты, Себастьян счел излишним. Может быть этого действительно не стоило говорить, но юноше уже порядком надоело следить за тем, что он говорит, что он ест, что пьет, сколько вздохов делает и так далее. После жизни в Англии и общения с отцом так хотелось свободы, пусть это и будет свобода в тесной клетке под прицелом пистолета похитителя и убийцы. Хотя бы потому, что у убийцы были необыкновенные зеленые глаза, в которые хотелось шагнуть и погрузиться, как в прохладную речную воду и пусть эта вода вскипит через мгновение неудержимым гневом. Все равно.
Тоска в голосе Дорна была, наверное, не заметна даже ему самому. Себастьян опустил ресницы, ощущая почти невесомое прикосновение к губам, но тут же ошарашено распахнул глаза, когда Дорн сказал… сказал…
Он сам не понял, что сказал, думал Себастьян. Не понял и вообще не имел ввиду то, что ты подумал, Карре. Он не в курсе ни твоих запутанных семейных связей, ни, тем более, ни твоего к этим связям отношения, которым ты ни с кем не делился… Мелькнувший в синих глазах стальной отблеск вспыхнул и тут же погас, затененный длинными ресницами и мягкой полуулыбкой.
- Валентина… - проговорил Себастьян в спину Дорну, словно заново пробуя на вкус это имя, прокатывая звуки на языке. Зеленоглазый уже скрылся в коридоре и юноша не был уверен, слышит ли он его вообще, но сейчас это не имело значения. - Она находится там всю свою жизнь. Почему бы ей не подвинуться хотя бы в этот раз?..
Кого то успокаивает холодная вода или счет до десяти. Себастьяна успокаивали размеренные движения расчески, скользящей во волосам. Придать им приличный вид с помощью только подручных средств - расчески и полотенца - казалось поистине непосильной задачей, но ради того, чтоб не выглядеть как чучело Себастьян совершил невозможное. Когда он вышел из ванной, пицца, разогретая в микроволновой печи и кофе с неожиданно приятным ароматом, уже начали остывать, но такие мелочи не волновали юношу, когда он был голоден. А он был очень голоден - не иначе, как из-за переживаний. Похищение, душ этот…
Себастьян прикрыл ладонью тихий смешок, вспомнив, после чего еще зверски хочется есть и лукаво взглянул на Дорна, подперев подбородок рукой.
- Приятного аппетита.
-
-
04.06.2010 в 01:56За свою, по сути, не такую уж и длинную жизнь Дорну пришлось научиться многому: начиная от угона автомобиля в рекордные сроки, заканчивая стрельбой на расстояния свыше полутора километров, нескольким видам рукопашного боя, владению холодным оружием, умением заметать следы и исчезать. Но, вот готовить он так и не научился. Даже элементарная яичница представляла собой невыполнимую задачу. Проще убить папу римского. Именно по этому к дурным привычкам Нуартье прибавился еще и фаст фуд. Цыган полагал, что после пары лет такого питания его желудок способен перерабатывать не только гвозди и камни, но и любые яды.
Цыган засунул замороженную пиццу в микроволновку, а сам принялся колдовать над тем единственным, что он умел делать на кухне – кофе. К счастью старенькая джезва обнаружилась здесь же. По маленькой кухоньке разлился густой горьковатый аромат. И тишина. Соседи, наконец угомонились, музыка, крики и смех больше не сотрясали стены, водители и дворники еще мирно спали в своих теплых постелях, даже ветра не было, что бы тот шумел в еще не опавших листьях. Тишина была звонкой и не менее густой чем кофейный аромат. На минуту могло показаться, что время остановилось. Но потом микроволновка издала пронзительное «дзынь» возвестив о готовности пиццы, а вслед за ней зашипел едва не пригоревший кофе.
Пока не было Себастьяна, стоило подумать, как быть дальше. Он – свидетель. Опасный. И все еще не ясна его роль в доме Леонгард. Возможно, он менее ценен, чем Валентина, но все же имеет какое-то значение для министра. Значит убивать его нельзя. Нуартье едва заметно улыбнулся собственным мыслям. Искать причины, что б оставить в живых свидетеля… Впору поздравлять себя с полным непрофессионализмом. Мужчина запустил пятерню в волосы, взлохматив и без того не послушную шевелюру.
Когда Себастьян изволил наконец явить свой светлый лик похитителю, Нуартье после всех треволнений минувшей ночи и благодаря аппетитным запахам был не просто голоден, а очень голоден. На столько, что еще немного и пошел бы вытаскивать «принцессу» из ванной. Хотя, совместные походы в ванну чреваты…
- И тебе. – ответил Дорн, наливая Карре кофе и пододвигая сахарницу, на случай если тому нравится портить вкус благородного напитка.
Странно, обычно люди обладающие очарованием и в полной мере осознающие его, моментально теряют половину шарма. Однако, в случае Себастьяна все было с точностью до наоборот.
- Послушай, - немного утолив голод и переходя к пончикам начал Дорн, как бы невзначай, - может все-таки расскажешь кем ты приходишься Роберту Леонгарду? – цыган прикрыл лицо рукой с трудом подавив зевок. Теперь бессонная ночь давала о себе знать, а кофе было выпито слишком мало. – И за одно… - Нуартье подумал пару мгновений, но потом решился, ему казалось, что блондин недолюбливает Валентину, а значит, все в порядке. – я был бы очень признателен, если бы ты показал мне на плане дома, где находится спальня Валентины. – Дорн потянулся, с кошачьей улыбкой на губах. – Все-таки, мне хотелось бы нанести ночной визит прекрасной даме. Хочу сравнить, действительно ли она так красива как на фотографии.
-
-
04.06.2010 в 01:57Себастьян чувствовал себя очень сонным. Может быть, это были остатки снотворного, может быть - неминуемая усталость после всех сегодняшних переживаний. А скорее всего дело было в том, что Себастьян просто привык много спать. Ему очень нравилось видеть сны - всегда яркие и живые - и он до крайности не любил просыпаться.
Происходящее сейчас напоминало неминуемое пробуждение от восхитительного сна, полного дикого восторга и огня. Эта кухня. Эта пицца. Этот человек напротив. Себастьян скользнул по Дорна странно-удивленным взглядом, словно впервые увидел и его, и обшарпанные стены, и старую кухонную плиту, и мутное оконное стекло…
Как жаль, что нельзя спать вечно.
Юноша сделал небольшой глоток кофе, не обратив внимания на сахарницу. По его глубокому убеждению, если не добавлять сахар в кофе в процессе варки, в дальнейшем это уж точно не имеет смысла да и вообще Себастьян пил кофе с молоком, но на этой кухне молоко вряд ли водилось, так что оставалось пить, что есть, заедая горечь попеременно пиццей и пончиками, которые были одинаково резиновыми и мало различались по вкусу.
Вопроса Дорна Себастьян сначала словно бы и не заметил, продолжая невозмутимо завтракать, полностью сосредоточив свое внимание на процессе поглощения того, что могло сойти за пищу. Впрочем, процесс был завершен быстро - как раз тогда, когда Себастьян перестал быть настолько голодным, чтоб не замечать вкуса. Аккуратно промокнув рот и руки невесть как оказавшейся на столе бумажной салфеткой, юноша поднялся из-за стола и отошел к окну, из которого открывался непередаваемый вид на то, что когда то, наверное, было детской площадкой.
- Я его родственник, - лаконично сообщил юноша, в перерывах между тем, как он дышал на стекло, чтоб что то на нем потом нарисовать. - Дальний. Это так критично? Я имею ввиду, степень моего родства с ним. Если ты даже не представлял, что я живу в его доме, то можно совершенно точно сделать вывод, что твоим заказчикам я ни к чему, верно?
Себастьян отступил на шаг, любуясь причудливым узором на стекле. Узор неминуемо таял, как и все красивое и необычное, чему не было места в мире, в котором был этот серый город, этот дом и эта кухня. Юноша нахмурился и резким движением ладони стер со стекла и узор, и даже память о нем.
- Валентина любит романтические появления мужчин в черных одеждах и красными розами в руках… Думаю, пистолет вполне сойдет за розу, так что можешь попробовать, - равнодушно заметил Себастьян, повернувшись к зеленоглазому и задумчиво на него глядя. - Мне не сложно показать тебе комнату, но это все равно не имеет смысла. Видишь ли, нельзя сказать, что из-за моего исчезновения поднимут на уши весь город, но вряд ли Леонгард решит, что я просто ушел прогуляться ни одевшись, ни обувшись и не взяв с собой ни денег, ни документов. Кроме того, ты же как то отключал сигнализацию, верно?.. Не думаю, что он поставит безопасность своего ненаглядного чада под угрозу. Скорее всего они переедут уже сегодня же, или же увеличат охрану.
Юноша потянулся и зевнул, прикрыв рот ладонью. Дурной пример заразителен.
- Впрочем, если тебе кажется такой хорошей идеей сделать из меня соучастника преступления, могу поделится другой информацией. Сегодня в три у Валентины урок игры в гольф в городском парке. Кажется, ей нравится тамошний инструктор…
Себастьян еще раз зевнул, уже явственнее.
- Спасибо за завтрак. Могу помыть посуду, но как нибудь… потом…
И юноша совершенно невозмутимо вышел из кухни. Дойдя до комнаты, Себастьян с минуту скептически глядел на диван, потом решил, что раз он уже здесь спал один раз, пусть и не долго, то можно рискнуть еще раз, и забрался под одеяло с явным намереньем досмотреть замечательный сон, который так некстати был прерван некрасивой бытовой прозой.
-
-
04.06.2010 в 01:57Говорят : к хорошему привыкают быстро. Врут. К наркотикам тоже привыкают быстро. Но, разве они- «хорошее» ? Вот и к блондину Нуартье привык удивительно быстро…
Привык, но не свыкся. Смирится с выходками этой «принцессы»? Ну, уж, нет! Проще его убить. Потом, вероятно, жалеть об этом, но это потом. А, сперва, все-таки убить.
Временное перемирие за завтраком, короткая беседа, заставившая сонного Дорна проснуться и, от чего-то, насторожиться, все текло своим чередом. Наемник был вынужден признать правоту пленника, пожалуй, стоило поблагодарить за идею и… Нет, это уже не лезло ни в какие ворота, он отправился спать! СПАТЬ! Прямо перед убийцей, как ни в чем не бывало, как будто, так и было нужно. Ну, конечно же, это так естественно, немного вздремнуть. Особенно, когда жить тебе осталось всего ничего. Интересно, чем заменяется у него отсутствие здравого смысла? И почему он до сих пор жив? У слепых обостряется слух, у глухих зрительное восприятие, а у таких вот безрассудных что обостряется? Впрочем, наверное, ничего.
Цыган выругался вслед уже ушедшему Себастьяну и отправился за ним. Ах, что за идилическая картина открылась стоящему на пороге наемнику: закутавшийся в одеяло Себастьян, свернулся калачиком на диване и мирно посапывал. Нуартье глубоко втянул воздух, задержав дыхание, и досчитал до десяти. Только для того, что бы не выкинуть Карре из пастели прямо сейчас.
Мало того, что блондин имел наглость отправится спать, так он еще и занял единственное приличное спальное место! Это было последней каплей.
В другой ситуации Дорну и в голову не пришло бы мыть посуду. Все равно дольше, чем до вечера оставаться здесь он не собирался, а после… Квартира засвечена. И реши, Себастьян дать показания, непременно приведет сюда копов. В квартиру, где полно отпечатков, волос и иных биометрических улик. А их нужно уничтожать. Значит, быть здесь пожару. Но это, при нормальных обстоятельствах, сейчас же, мальчишка сам нарвался! Цыган был раздражен и с каждой секундой это чувство лишь усиливалось. До чего же хотелось увидеть страх в лазоревой бездне глаз блондина. Пожалуй, убийца не задумываясь отдал бы душу за короткий миг торжества, за секундное зрелище, бывшее столь же желанным, сколь и невозможным.
Сейчас, конечно, страха не выйдет. Пугать наглеца никто не собирался, а вот проучить, доставив ему несколько неприятных мгновений… Цыган закусил губу, что бы не громыхать посудой на кухни. Больше всего хотелось ударить ее об пол, со всей силы, так что бы проснулся весь дом. И сдерживать себя удавалось с огромным трудом. Он аккуратно, почти неслышно переложил всю посуду в раковину, включая большой нож, которым резал пиццу и блюдо, на котором она готовилась, порядком пригоревшее, жирное с пятнами прилипшего расплавленного сыра. А после вернулся в комнату. Так же тихо собрал, высохший уже пистолет, впрочем, обойма все равно щелкнула, входя в ствол, за что и получила витиеватое проклятье в свой адрес.
Нуартье подошел к Себастьяну, уперев дуло Беретты ему в лоб.
- Тебя не научили в детстве, что беспорядок легче не допускать, чем с ним бороться?- с этими словами он рванул Карре из-под одеяла, ставя на ноги. – Вперед, тебя ждут великие дела, Золушка!- зло рыкнул он, толкая жертву в направлении кухни. – Посмотрим, что ты умеешь и какой с тебя прок.- наемник тычками и пинками все-таки препроводил «принцессу» на кухню, поставив его перед полной грязной посуды раковиной и не двусмысленно ткнул в нее пистолетом.- Ваше Высочество может приниматься за работу.- сам же Дорн развалился на стуле за Себастьяном, насвистывая фривольный мотивчик.
-
-
04.06.2010 в 01:58Себастьян не мог припомнить, что именно ему снилось, но сон определенно был интересным настолько, что просыпаться не хотелось, даже почувствовав что то холодное и твердое, упирающееся в лоб. Юноша вяло отмахнулся и сделал попытку повернуться на другой бок, предпочитая все происходящее вне реальности сновидений считать несущественным, но ему быстро и наглядно объяснили что это не так, бесцеремонно вытащив из постели и затащив на кухню. Себастьян, который только-только начал приходить в себя, поправил съехавшие набок очки, порадовавшись, что забыл снять их, и укоризненно вздохнул, обращаясь преимущественно к уныло ютящейся в раковине посуде.
- До встречи с тобой я не делал кучи вещей, - задумчиво произнес он, кончиком пальца трогая край одной из тарелок. - Например, я никогда еще не мыл посуду под дулом пистолета… Я начинаю привыкать к новым впечатлениям. Знаешь, если тебе тоже хотелось спать, я мог и подвинуться, вовсе не обязательно было так сердиться.
Себастьян оглянулся через плечо, послал Дорну ласковую улыбку и вновь повернулся к раковине. Посудомоечную машину на этой кухне можно было бы и не искать, да и, по правде сказать, пара кружек и пара тарелок вовсе не были концом света, но вот моющее средство… Нет, оно было, даже целая бутылка. Какого то неопределенного, не внушающего доверия, салатового цвета. Юноша опасливо взял губку, капнул на нее странным раствором из бутылки и немного подождал, ожидая чего угодно - даже того, что жидкость для мытья посуды окажется кислотой и это был такой способ зеленоглазого наказать Себастьяна за провинность, которую он совершил, решив выспаться, судя по неоспоримой похитительской логике.
Жидкость нигде не прожгла дыру, пахло от нее тоже вполне прилично, а значит кислотой она все же не была, и Себастьян включил воду. Молча посуду мыть было скучно, да и следовало развлечь Дорна (а вдруг заснет? После того как разбудил Себастьяна? Ну нет!) - просто для профилактики.
- Между прочим, если ты питаешь вот так как сегодня, а я полагаю, что именно так ты и питаешься, через пару лет тебе обеспечена язва желудка, гастрит и куча прочих пакостей, ты не знал? - юноша поставил очередную тарелку на мойку и оглянулся через плечо на зеленоглазого. - Таким образом тебя свалит ни шальная пуля и не полиция, а твоя диета. Тебе не говорили, что нужно есть овощи? Нет?
Посуды было немного, тарелки уже все кончились, кружки тоже, осталось блюда для пиццы и нож, на который Себастьян посматривал с большой долей скептицизма. Почему то нож выглядел устрашающе и ни капли не походил на кухонный. Впрочем, не оставлять же его…
- У тебя в холодильнике есть хоть что то, кроме полуфабрикатов? Раз уж ты меня все равно разбудил, я могу для разнообразия побыть незлопамятным и приготовить тебе что-то больше напоминающее обед, чем твои пончики… Ай!
Нож оказался коварным. Скользкий от воды и мыла, он выскользнул из руки Себастьяна, попутно оцарапав его палец. Юноша рефлекторно сунул поврежденную часть тела в рот, обиженно глядя на совершивший покушение предмет.
- Это несправедливо! У тебя даже ножи агрессивные! - Себастьян повернулся к Дорну и обвиняюще ткнул в его сторону поврежденным пальцем. На пол капнула кровь и Карре снова пришлось изображать странного вампира. Синие глаза горели праведным возмущением несправедливостью жизни вообщем, и коварностью Дорна в частности.
-
-
04.06.2010 в 01:59Первым порывом наемника было ущипнуть себя. Просто для того, что бы убедиться: стоящий у мойки Себастьян, без сопротивления и прочих фокусов взявшийся за мытье посуды, - не сон. Дорн ждал чего угодно: грома, молний, свиста тарелок над головой, летающих вилок и прочих радостей жизни. Единственное, чего цыган не ожидал это спокойного выполнения его требований.
- А у тебя хорошо получается. – одобрил Нуартье, с трудом скрыв удивление. По его мнению, Себастьяну полагалось долго смотреть на губку, узнавая в ней сперва, Спопж Боба, а уж потом подсобное средство для мытья посуды.
На этот раз Дорн был на стороже и не спешил радоваться легкой победе, засчитывая очередной раунд в свою пользу. И, был абсолютно прав…
- О, нет, мамочка, только не начинай снова! – простонал он. – Ты говоришь, в точности как моя мама. Ну, ладно, ей не все равно, что и когда меня свалит. Но, тебе-то какое дело? Радовался бы, что за тебя отомстят не шальная пуля и полиция, так фаст фуд.
Оказывается жесткий кухонный стул с неудобной спинкой, к тому же раскаченный и грозящий развалиться от любого неверного движения, может иметь потрясающий снотворный эффект. Все удобство этого непередаваемого предмета мебели, понимается лишь, когда веки медленно наливаются тяжестью, а по телу разливается приятная усталость. Пожалуй, только долгие тренировки и стальные привычки не позволили Нуартье провалиться в сон, а все-таки слушать и слышать болтовню Себастьяна. На кодовом слове «обед» левый глаз наемника приоткрылся, тут же сощурившись с интересом глядя на блондина. Вслед за ним, уже вполне, бодро открылся правый.
- О, так ты еще и готовить умеешь? – насмешливо изогнул бровь наемник. – Мне всегда говорили, что я везучий. – улыбнулся он потягиваясь. – Хозяйка квартиры, сказала, что первая загрузка холодильника входит в стоимость аренды. Там, действительно, что-то есть, но на сколько съедобно не знаю.- цыган пожал плечами расписавшись в своем полном кулинарном профанстве. – Знаешь, - на тонких губах появилась хитрая улыбка.- Раз уж ты столь любезен, то вон холодильник, - Нуартье ткнул пальцем в издающий неприятные звуки ящик.- прошу любить и жаловать. Шкафы тоже в твоем распоряжении. А меня разбуди часов в десять. – зевнул он и повернулся к двери.
Любопытство сгубило кошку. Цыгана постигла та же участь. Разумеется, он обернулся, на вскрик Себастьяна.
Улыбка до того легкая и насмешливая превратилась в косую ухмылку. Наемник шагнул к блондину, отнимая его руку от лица, бросил быстрый взгляд на красную бусину крови на пальце и прежде, чем здравый смысл успел, выдать, что-нибудь, несомненно, ценное, разумное, мудрое, вечное, а так же совершенно не нужное, Дорн слизнул выступившую каплю.
После несколько секунд он молча, все с той же ухмылкой на губах, смотрел в прозрачную синеву глаз.
- Вкусно. – констатировал он. – Не забудь разбудить меня в десять. – как ни в чем не бывало бросил он, снова разворачиваясь к выходу.
-
-
04.06.2010 в 02:01Мишель Карре, женщина прекрасная во всех отношениях, прекрасная актриса, подруга и мать, не слишком любила отдавать приказы. Поэтому, даже когда к ней пришла слава а за ней и деньги, облегчать жизнь себе и своему ребенку, нанимая прислугу, ей не хотелось. Нет, конечно, со временем, когда дом Карре стал настолько большим, что справляться с ним без помощи нескольких человек не представлялось возможным, прислуга была нанята, но до того момента очаровательная Мишель нисколько не смущаясь сваливала обязанности по ведению хозяйства на любимого сына.
Так что мыть посуду, готовить и заниматься кучей нудных, но необходимых вещей Себастьян Карре умел. Нельзя сказать, что виртуозно, конечно, но все таки обманываться легкомысленной легкостью и нежными руками, как, вероятно, сделал Дорн, не стоило.
- Ты знаешь, быть отмщенным фастфудом - это так унизительно, - Себастьян брезгливо сморщил нос, отмыв блюдо из микроволновки от остатков пиццы. - Я бы предпочел что-нибудь чуть более романтичное. Ну, скажем, рассветная тишь, дуэль, шпаги…
Дорн не слушал. А может слушал, но не обращал внимания. Как бы то ни было, он милосердно отдал на растерзание Себастьяна кухню, сам намереваясь идти спать. На диван, откуда недавно выгнал юношу. Ну-ну.
- Приятного аппетита, - улыбнулся Себастьян, рассматривая Дорна, когда тот решил попробовать, какой юноша на вкус, из-под полуопущенных ресниц. - Я так рад, что нравлюсь тебе… Стоять! На вот, подержи…
Юноша бесцеремонно схватился за край рубашки собравшегося мирно уйти зеленоглазого, всучил ему многострадальный нож и потащил Дорна к холодильнику. Не отпустил он его и когда открыл белую дверцу, увлеченно роясь внутри, беззаботно давая пояснения своим действиям.
- Ты никогда не слышал такую пословицу: «Кто не работает, тот не ест», а? О, тут есть цуккини… и баклажаны… Я знаю, что мы будем готовить, ты любишь французскую кухню?.. - Себастьян радостно улыбался, попеременно выкладывая на стол продукты. Последней из недр холодильника была извлечена головка лука, которая тут же была вручена Дорну.
Почему это было очень забавно - еще забавнее, чем дразнить зеленоглазого похитителя тогда, в комнате, за витиеватостью слов называя идиотом. Себастьян азартно улыбнулся, обхватил держащую луковицу ладонь Дорна обеими руками и, заглядывая ему в глаза, словно надеясь прочитать там что-то известное ему одному.
- Ты же умеешь чистить лук? Нет? А срезать с человека кожу? Я думаю, это почти одно и тоже, - Себастьян задумчиво прикусил губы, пытаясь поставить руки Дорна в правильное, с его точки зрения, положение, в котором будет удобнее всего чистить луковицу. - Или не одно… Вообщем, неважно. Я бы с удовольствием почистил ее сам, но у меня жуткая аллергия, - доверительно сообщил юноша, тяжело вздыхая и грустно глядя на зеленоглазого. - Представляешь, совсем ничего не вижу, и плачу, плачу, плачу… И никак не могу успокоится. А ведь в случае чего, успокаивать меня придется тебе… Тебе же этого не хочется? - Себастьян ослепительно улыбнулся и склонил голову набок. - Да, ты все правильно понял. Это - шантаж.
Затем юноша повернулся к Дорну спиной и беззаботно напевая направился мыть овощи. С каждой секундой готовить ему нравилось все больше и больше.
-
-
04.06.2010 в 02:01Дорн не был гением стратегии или тактики, да, собственно, и задачи у него были другие. Для человека его профессии, гораздо важнее было умение импровизировать. Но одно он знал точно: проще не попадаться, чем потом совершать побег. Однако, теория, уже, в который раз разошлась с практикой. Нуартье даже не понял, от чего натянулась ткань рубашки на груди, а следующий шаг не продвинул его, ни на дюйм.
Цыган, удивленно хлопнул глазами, автоматически принимая из рук Себастьяна нож.
- Я знаю другую: у кого пистолет, тот ест, спит и любуется тем, как за него работают те, у кого пистолета нет. - обиженно буркнул Дорн, следуя за Себастьяном к злополучному холодильнику.
Быть пойманным собственным пленником! С ума сойти! Или уже сошел?..
То, что появлялось из холодильника, не создавало у наемника впечатление съедобности. Он скептически хмыкнул, дескать, что общего имеют эти овощи с французской кухней?
Луковица в руке радости цыгану не прибавила. Нуартье изогнул бровь и вздохнул. Интересно, за кого принимал его блондин: за идиота полного, или все-таки не совсем? Хотя, пусть. Так, даже лучше. Не будем разочаровывать мистера Карре.
Дорн чуть улыбнулся, послушно позволяя новоявленному наставнику манипулировать его руками.
- Ты будешь удивлен, но кожу с людей снимать мне еще не доводилось. – доверительно сообщил он. – Только скальпы. Тогда мне было лет восемь, мы с товарищами казнили троих бледнолицых, украсив их скальпами свои томагавки.- на тонких губах появилась невольная улыбка. - Правда соседская девчонке подняла потом крик на весь двор, что мы ее кукол испортили. Ох, и досталось же мне тогда от мамы…
Впрочем, сопротивляться неизбежному Дорн не стал, смиренно взявшись за расправу над луком. Не прыгай в зеленых глазах озорных чертиков, и не гляди они столь многообещающе на Себастьяна.
- Я начинаю понимать. Почему с шантажистами раньше обходились жестче, чем с убийцами. - с этими словами наемник подбросив лукавицу, взял разделочную доску и разместился за спиной у возящегося с овощами Карре.
Насвистывая веселенький мотивчик парень принялся освобождать луковицу от шелухи. Сколь, опрометчиво поступил Себастьян, без опасения поворачиваясь к Дорну спиной… Нож вонзился в дверцу шкафа слева от блондина, в каких-то полутора сантиметрах от его лица, как раз на уровне глаз.
- Слишком большой. Резать не удобно. – беззаботно пояснил Нуартье, доставая из ящика другой нож. Впрочем, сие орудие труда, тоже не удовлетворило цыгана и вонзилась в дверцу шкафчика над головой «шефповора».- А этот слишком тупой.- весело добавил он.
Поскольку справа от Себастьяна была стена, то третий нож, все же устроил цыгана и с его помощью лук. Наконец, был почищен.
- Хм… как же его лучше резать?- вдумчиво вопросил наемник, немедленно отправляясь за ответом к господину шантажисту. – Смотри, как тебе больше нравится, кольцами или кубиками? – невинно спросил Дорн, для пущей наглядности суя многострадальный и уже местами надрезанный овощ, прямо пред светлы очи, Себастьяна. А, что, он ведь, близорук, надо показать поближе, не то не разглядит…
Нуартье прикусил губу, что бы не прыснуть со смеху, пытаясь сохранить серьезный и озабоченный проблемой нарезки лука вид.
- Сейчас покажу, как я режу его. – быстро сказал он, ловко шинкуя овощ, прямо в руке.
Луковица попалась злющая. Так, что наемнику пришлось зажмуриться, что бы хоть как-то сдержать наворачивающиеся на глаза слезы. Пекло немилостиво. Впрочем, довольная улыбка, все же не исчезла с его лица.- Может откроешь мне, ради какого шедевра кулинарного искусства, я так страдаю?
-
-
04.06.2010 в 02:02Профессиональных киллеров лучше не дразнить - это вам скажет всякий, кто обладает хоть каплей здравого смысла. И не то чтобы Себастьян этого не знал или забыл… Нет, вовсе нет. Просто он никогда особенно не задумывался почему, не сталкиваясь в реальности с этой проблемой. А теоретические возможности всегда оставались для юноши пустым местом до того момента, как становились практическими.
Нож свистнувший у уха заставил Себастьяна вздрогнуть и недоуменно повернуться в сторону зеленоглазого. Это было ошибкой и даже не потому, что Дорн тут же пустил за первым ножом второй, а летящее прямо в тебя лезвие у кого угодно загонит душу в пятки. Нет, это зрелище Карре выдержал сравнительно спокойно, не успев испугаться и лишь недоуменно хлопнув глазами и известным всем очкарикам мира жестом, поправив очки на переносице. В конце концов ножи воткнулись в дерево, а не в голову юноши, что обнадеживало.
Себастьян задумчиво смерил свой рост с уровнем верхнего ножа и одобрительно улыбнулся.
- Ты очень меткий, - юноша осторожно взял нож за рукоятку и выдернул его из шкафа. - Теперь я верю, что ты действительно киллер… или это как-то по-другому называется?..
Он задумчиво побарабанил пальцем по нижней губе, вспоминая как называются те, кто занимается похищением людей, но так и не вспомнив, решил выбросить это из головы и все таки заняться обедом. Предварительно, разумеется, открыв окно, чтоб едкий запах лука не мешал столь ответвленному делу.
Как выяснилось чуть позже, открытое окно ему вовсе не помогло.
Когда Дорн поднес очищенную луковицу к лицу Себастьяна, тот испуганно отшатнулся, чуть не ударившись головой о оконную раму. В синих глазах мелькнула паника, но он успел бы взять себя в руки и просто отойти на пару шагов в сторону, если бы не…
Похититель действительно мастерски обращался с ножом. Пожалуй, с такими способностями, он мог бы начать работу в какому-нибудь ресторане - не многие шеф-повара умели так мастерски шинковать овощи. Правда, делать это перед чьим-нибудь лицом чревато тем, что едкий луковый сок попадет в глаза, что не самым лучшим образом скажется на самочувствии жертвы поварского искусства.
Глаза Себастьяна были из тех, что называют проблемными. Он не носил линз, пряча без сомнения, очень красивые синие глаза за стеклами очков не просто из желания выглядеть стильно - линзы мгновенно раздражали чувствительную слизистую, причиняя боль. Яркий свет тоже вредил им, поэтому пришлось обзавестись очками-хамелеонами. Кажется, глазам юноши вредило абсолютно все, что можно было встретить в любом мегаполисе - жесткая вода, городской смог, даже неправильное питание и то сказывалось. Врачи разводили руками и говорили, что зрение не будет ухудшаться, если быть внимательным к здоровью, но с повышенной чувствительностью сделать ничего не могли. И, конечно же, врачи пришли бы в ужас, если бы увидели, как их пациент с криком сгибается пополам и стянув очки, лихорадочно трет глаза, в которые попал луковый сок.
Это действительно было больно. Всего пара едких капель словно кислотой обожгли слизистую оболочку глаза, даря поистине неописуемое ощущения. У Себастьяна мелькнула мысль, что так наверное чувствовали себя те несчастные которым в средневековье жестоко выжигали глаза каленым железом. Текущие обильным потоком слезы вымывали луковый сок, принося некоторое облегчение, но этого явно было недостаточно.
- Придурок, - медленно процедил Себастьян, поднимаясь с пола. Когда он успел упасть на колени, он сам не понял. - Ничего умнее тебе в голову не пришло?
На ощупь добравшись до раковины, юноша плеснул на лицо водой, попытавшись промыть глаза, но это, как и возвращение на законное место очков, не помогло. Раздраженные глаза не желали видеть ничего, кроме смазанных теней вокруг. Голова закружилась и Себастьян, выдохнув сквозь зубы, закрыл глаза и откинулся назад, оперившись рукой об один из нижних ящиков.
- Думаю, ты и на обед обойдешься пиццей. Или ешь сырые овощи, это полезно.
-
-
04.06.2010 в 02:03Обычно Нуартье тщательно изучал досье своей жертвы. Он знал о предмете заказа все или почти все, иногда даже превосходя знания несчастного о себе самом. Вкусы, привычки, предпочтения, места работы, отдыха, друзья, знакомые, враги, образование… И, разумеется, медицинскую карту. Операция по похищению Валентины Леонгард исключением не стала. Пусть наемник и готовился к ней, несколько менее тщательно, поскольку она должна была стать не сложнее детской забавы. Однако же медицинские данные мисс Леонгард были изучены самым доскональным образом. Необходимо это было как минимум для того, что бы убедиться, что у девушки нет аллергии ни на один из составляющих снотворного.
Но, сегодня, день был особый. Неправильный пленник и не менее неправильный похититель. Одно сплошное недоразуменье. И украл не того, и ведет себя не так, и карточки медицинской не видел… А по тому, не знал, к чему может привести его невинное мальчишество.
Дорн испугался. Почти забытое, наполовину неведомое и такое ненавистное чувство. Он испугался за человека упавшего на пол от дикой боли, испугался того, что причинил ее, не желая того, испугался, чувствуя свою беспомощность, по тому что не знал чем помочь и как исправить ситуацию.
-Черт! Какого хрена?- не глядя отшвырнув на стол нож и недорезанную луковицу, Нуартье бросился к сложившемуся пополам парню. – Нужно промыть глаза…Ну, же, поднимайся!- Дорн говорил еще что-то, путался заставить блондина промыть глаза, ругался сквозь зубы, но больнее не позволяла слышать или понимать. А после мистер Карре прекрасно справился сам, не обращая внимания на наемника.
- Прости. – глухо сказал Нуартье, проглотив оскорбление.
Запах лука, стал невыносимым. цыган вымыл руки, как только пленник отошел от раковины.
- Присядь. – Дорн мягко взял юношу за локоть, что бы подвести того к стоявшему в паре шагов стулу.- Видишь хоть, что-нибудь?- цыган чувствовал себя виноватым. И это злило. Он пока еще сам не понял, что его раздражало, собственная глупость или то, что «товар» смел заставить беспокоиться за себя. – Оказывается, месть фастфуда все-таки, не самый плохой вариант. Должен же кто-то отомстить за тебя. – Нуартье чуть улыбнулся, но как-то не весело. – Наверное, стоит отвезти тебя в больницу.
-
-
04.06.2010 в 02:03Дети жестоки. Когда у тебя нет ни отца, ни старшего брата, а мать много работает, чтоб как то тебя содержать, вступиться за тебя некому, а если физические данные не позволяют дать сдачи самому, остается два пути - или ты молча терпишь или заставляешь себя любить. Чем маленький Себастьян был обязан тому, что вокруг него всегда собирались люди, стремящиеся помочь и защитить - врожденному ли обаянию или благоприобретенному в свое «театральное» воспитание актерскому мастерству, сказать наверняка было нельзя. Так или иначе, чужая забота была привычной для Себастьяна и поведение Дорна, пусть и нетипичное, вполне укладывалось в картину его восприятия. Однако, он все равно был удивлен.
Конечно, «что-нибудь» Себастьян видел, глаза все еще были на месте. Но это «что-нибудь» было дымным маревом перед глазами, тусклыми пятнами, в которых нельзя было отгадать очертания привычных предметов. Разумеется, этим с Дорном он делиться не собирался да и не похоже было, что зеленоглазого очень интересовал ответ пленника, к которому он вдруг проникся столь необычайной симпатией, что даже извинялся. И если насчет симпатии Себастьян ничего не имел, то последнее было совершенно излишним.
- Никогда больше не извиняйся. Тебе не идет, - юноша позволил взять себя за локоть, куда то усадить (судя по потоку прохладного воздуха - куда то к окну) и откинул голову назад, упираясь затылком в стену. - Теряешь все свое очарование.
Себастьян открыл глаза и, разумеется, ничего не увидел. А жаль. Ему так хотелось сейчас видеть лицо Дорна, который самым серьезным голосом предлагал… От лука ли, или же от смеха, но у юноши из глаз вновь потекли слезы. Пришлось вновь снять очки, и, сдавленно хихикая, стирать со щек соленую влагу. Некстати вспомнилось, что выглядит он сейчас наверное самым жутким образом, но этот досадный факт тут же был позабыт, под наплывом новых, неповторимых впечатлений.
- Ты такой забавный, - отсмеявшись, Себастьян в последний раз провел по глазам тыльной стороной ладони и вновь нацепил очки. Уже скорее по привычке, помогали они как… Совсем не помогали. - Это чувство вины или Стокгольмский синдром наоборот? Действительно, давай поедем в больницу. Почему нет? И когда человек без предупреждения среди ночи исчезает из дома, в первую очередь обзванивают все больницы - это ерунда. Давай поедем, вдруг нам повезет и моя внешность для этих краев самая заурядная, может меня даже не запомнят. И имени не спросят. И документов. Зачем? - юноша ухмыльнулся, но с расфокусированным взглядом ухмылка потеряла половину своей смысловой нагрузки. - Так чего мы ждем? Поехали!
Себастьян глубоко вздохнул и оперевшись локтями о колени, закрыл лицо ладонями.
- О, кажется, я только что упустил верную возможность лишиться твоего общества? - смешок получился усталым и неубедительным. - Какая досада. Я не нарочно.
Ехидство юноше тоже отказывало. Надо было принимать меры.
- У тебя чай есть? - уже спокойно поинтересовался Себастьян у Дорна. - Мне нужно сделать компресс. И будь добрым похитителем, поищи в аптечке глазные капли… какие-нибудь. Не знаю какие, те, которые мне обычно выписывают, там вряд ли найдутся…
Сегодняшнее утро действительно было самым абсурдным в жизни Себастьяна Карре.
-
-
04.06.2010 в 02:04Из сегодняшнего безумного утра можно было бы извлечь множество уроков. В основном они сводились к тому, чего делать не в коем случае не следует. Начать список «не» можно было с того, что не нужно воровать кого придется, а дальше можно было продолжать почти до бесконечности. Но, Нуартье со свойственной ему практичностью свел всю «бесконечность» до одного простого правила, которому дал себе слово впредь следовать неукоснительно: « держать пленников связанными с заткнутыми ртами и желательно мешками на голове. А выясняя их ненужность сразу убивать.»
Цыгану отчаянно хотелось залепить Себастьяну звонкую оплеуху. Уж, теперь-то раздражение совершенно точно определилась со своим вектором. А нечто похожее на совесть, до того, пытавшееся упрекать в мальчишестве, теперь вопило так, что казалось, это должен был слышать даже блондин: « Пулю в лоб!».
- Я тронут твоей заботой. – Нуартье навис над сидящим Себастьяном – На столько, что всем сердцем жажду избавить тебя от страданий, а за одно и своего общества. – Дорн говорил не громко, растягивая слова. – Знаешь, за пару часов знакомства мне еще никого не хотелось убить столько раз, сколько тебя. Ума не приложу. Почему я до сих пор отказываю себе в этом удовольствии.
Вдаваться в какие-либо пояснения относительно того, что сейчас пять утра и пропажу блондина, скорее всего еще не обнаружили, что сигнализация снова исправно работает, по тому, что устройство, которым пользовался похититель было запрограммировано всего на полчаса, что ни у кого не вызовет подозрения ожег слизистой луковым соком, по тому, что это никак не огнестрельное ранение при котором врачи обязаны оповещать полицию, в конце концов то, что банкноты заменяют любые документы, он не считал нужным. Обойдется.
Щелкнув кнопкой электрочайника, Дорн провел короткую и быструю ревизию кухонных шкафов, обнаружив наконец чай. Во всяком случае, так гордо оповещала упаковка с чахоточным слоном обвешенным кучей побрякушек.. Невесть какой, явно третьесортный, дешевый, очевидно оставленный кем-то из прошлых жильцов, пить это определенно было нельзя. Но за неимением лучшего, для глаз мог сгодиться.
С аптечкой было хуже. Ее следов не обнаружилось ни на кухне, не в ванной, не в комнате. По наемник проверял, все места, где мог скрываться хотя бы намек на медикаменты, он слегка поостыл. И вспомнил одну странность: у министра Леонгарда не было ни братьев, ни сестер, ни иных, хоть сколько-нибудь близких родственников. Таковые имелись у его нынешней жены, но Себастьян-то был похож на Леонгарда… Дорн непристойно выругался, а потом вернулся на кухню:
- А ты не подумал, что твой папаша обрадуется пропаже сына, которого и без того скрывал всю жизнь?- как бы невзначай поинтересовался цыган, заливая заварку кипятком и исподволь следя за реакцией пленника. – Нет человека, нет проблемы. – легко, со смешком бросил он.
Догадка. Бредовая, порождение бессонной ночи. И очередной повод мистеру Карре повеселиться. Но, все же…
А потом хлопнула входная дверь. Нуартье решил спуститься в машину. В аптечке должна была быть марля для компресса и возможно глазные капли. Хотя, в последнее ему верилось с трудом.
Капель действительно не оказалось и проклиная поочередно, то Себастьяна сего глазами, то Валентину, не спавшую, там где ей спать полагалось, то законодательные власти, не додумавшиеся включить в перечень обязательных медикаментов для автомобильной аптечки глазные капли, пошел обратно в дом.
Долгий и настойчивый звонок в дверь разбудил соседа-очкарика. Круглая, заспанная физиономия того показалась в дверной проеме минут пять спустя.
- Сдурел? – щурясь, хриплым голосм спросил он. – Пять утра. Катись к себе спать. – и хотел было закрыть дверь под носом у цыгана, но Дорн толкнул его внутрь, переступая порог.
- Давай сюда свои глазные капли. – приказал он.
- Чего? Ты кто вообще такой? Вали от сюда.- пока очкарик тер глаза, зевал и пытался разозлиться достаточно сильно, что бы высказать раннему визитеру все, что он о нем думает, Нуартье просто прошел мимо него направляясь в ванну. Парень бросился за ним ругаясь и крича, так, что весь дом был в курсе того, что пить нужно меньше, особенно с утра и, что хаусмастеру он все расскажет и вообще, у него сегодня важная клаузура, а ему выспаться не дают.
- Не ори.- шикнул на него убийца. – Весь дом перебудишь.
Тем временем в шкафчике за зеркалом рядом с иными лекарствами был обнаружен пузырек с изображением глаза на нем. Наемник схватил бутылочку.
- Спасибо.- бросил он направляясь к выходу.
Менее чем через четверть часа щелкнувший замок возвестил о возвращении похитителя. Дорн положил на стол перед Себастьяном все необходимое.
-
-
04.06.2010 в 02:05Неизвестно на что расчитывал Дорн - на то что Себастьян испугается или проникнется великодушием похитителя, милостиво его не убивающего, но он явно просчитался. В данный конкретный момент юношу волновало исключительно собственное зрение, вернее его отсутствие. И каким бы страшным не было нависшее над Себастьяном лицо, он этого просто не увидел. Поэтому предпочел неопределенно кивнуть и передернуть плечами, что могло трактоваться зеленоглазым как угодно в меру его достаточно богатой, как юноша успел уже выяснить, фантазии.
Судя по всему, в этой квартире до Дорна жили очень здоровые люди, которые не нуждались в аптечке, потому как, если судить по едва слышной ругани зеленоглазого похитителя, тот ничего похожего на медикаменты не нашел. Себастьян сел в пол оборота к окну и меланхолично подпер подбородок ладонью, глаза его по прежнему были закрыты, но это не мешало наслаждаться свежим воздухом после пропахшей луком кухни. Юноша даже стал подозревать, что нашинкованный лук Дорн оставил где то рядом специально, чтоб напомнить Себастьяну кто в доме хозяин. Впрочем, с каждой минутой поиска аптечки, лук казался все менее убедительным аргументом.
Когда похититель вернулся на кухню и озвучил явно только что пришедшую ему в голову идею, Себастьян лишь вежливо открыл глаза и приподнял брови, то ли отдавая должное проницательности Дорна, то ли удивляясь столь глупому предположению, но вслух никак не прокомментировал, снова отвернувшись к окну. И только когда хлопнула входная дверь, возвестившая, что хозяин квартиры удалился в крайне скверном настроении, чуть улыбнулся.
- Какой ты умный, Дорн, - негромко проговорил Себастьян, словно зеленоглазый мог его слышать. - И наверное, невероятно удачливый, раз при такой сообразительности до сих пор жив…
У юноши не было никакой необходимости сообщать о своем происхождении, которое его самого, признаться, совсем не радовало. Впрочем, это не означало, что он будет упорствовать и отрицать, если возникнет действительно насущная необходимость сказать. Конспирация отца его не особенно волновала… да и какая к черту конспирация? Пока все совершенно ясно указывало на то, что быть Себастьяну представленным высшему свету Лондона, как только город достаточно взбудоражат слухи о том в какой компании путешествует министр по чужим странам. По всему выходило, что его с показной неохотой, как ценное сокровище, явят народу, поясняя почему столько лет скрывали. Должно быть отце приготовил на этот случай что-то красивое и пафосное. И, конечно, во все это будет втянута знаменитая Мишель Карре, как апофеоз рекламной компании…
Согласия Себастьяна никто не спрашивал, но он не собирался его давать и во всем этом участвовать. Поэтому следовало придумать что-нибудь уже сейчас, с учетом того, что его в любой момент могут убить. Хотя, нет. Не в любой. А вот после того, как Дорн получит столь желанную куклу Валентину…
Дорн вернулся нескоро - за размышлениями Себастьян успел задремать. Все таки для привыкшего спать по десять часов юноши, столь ранний подъем как сегодня был непривычен и неприятен. На стол рядом что то упало - по логике вещей лекарство и бинты. Себастьян прищурился, пытаясь разглядеть очертания и ему, как ни странно, это даже удалось. Все было не так страшно, как казалось в начале.
- Спасибо, - юноша улыбнулся и чуть клонил голову набок, разглядывая расплывчатый силуэт Дорна. - Ты мне не поможешь?.. - Себастьян протянул зеленоглазому бинт. - Разрезать, я имею ввиду.
Как ни странно, бинт действительно оказался разрезан. Для человека, который ежеминутно, по его же собственным словам, думал о способах убийства Себастьяна, Дорн был очень заботлив. Правда, озвучивать этот сомнительный комплимент не стоило, как бы ни хотелось. Чутье подсказывало юноше, что если продолжить действовать зеленоглазому на нервы, это может плохо кончится гораздо раньше, чем будет похищена Валентина.
Себастьян снял, аккуратно промыл глаза заваркой и опустил на веки компресс, откинув голову на подоконник. Правда, компресс почти сразу же съехал на нос, когда Себастьян чихнул.
- Ой… - юноша задумчиво потер кончик носа, подхватывая падающий бинт. - Кажется, на улице все таки холодно…
-
-
04.06.2010 в 02:06Утро было странным. Ни плохим, ни хорошим. Просто не таким как обычно и не таким, каким планировал его Дорн.
Вопреки ожиданиям очередного залпа острословия не последовало. Нуартье даже удивленно заломил бровь, дескать : ну, и? Вот он - я, можешь продолжать язвить. Но нет. Себастьян вел себя на удивление тихо. И никаких комментариев относительно умозаключений наемника, которыми он поделился с пленником перед уходом. ,И как это понимать? Угадал? Задел? Наоборот, все мимо?
Цыган помог пленнику с компрессом, все ожидая когда же блондин снова начнет выкидывать фортели и превратиться в генератор случайных чисел. Однако тот был вел себя необычайно покладисто. Дорну даже стало нахватать его шпилек. Надо же, быстро привык.
А потом вернулась сонливость и какая-то разочарованность. Цыган раздумывал, не стоит ли выкурить еще одну сигарету, задумчиво поигрывая зажигалкой, когда звонкий чих, заставил его обернуться. В первое мгновение Дорн еще пытался сдержать рвущийся наружу смех, но потом сдался вволю отсмеявшись. Со съехавшим на нос бинтом, а потом и вовсе слетевшим Себастьян смотрелся презабавно.
- Будь здоров. С тебя сейчас только Фемиду лепить. Самое то получится.- все еще давясь смехом сказал цыган, представив статую богини правосудия со сползшей на нос повязкой,- Вышло бы очень аллегорично. Ей тоже на все чихать.
Пока блондин сидел с компрессом, капал глаза, и снова сидел с компрессом, Дорн курил. Одну, вторую, пятую…
Бросив беглый взгляд на часы Нуартье зевнул и решил, что игру в лазарет пора сворачивать:
- Все. Отбой. Не хочу явиться на свидание к твоей сестре засыпая на ходу. – наемник взял Себастьяна за руку, заставляя подняться и хмыкнул, - Потом будешь говорить, что я затащил тебя в постель. Осторожно, угол.- не отпуская руки пленника цыган осторожно направлял его, по тому, что не врезаться ни во что в узком маленьком коридорчике, было не легко даже зрячему.
Оставив блондина у кресла Дорн со вздохом оглядел комнату, будто надеясь, что за время его пребывания на кухне, здесь появилось еще одно спальное место. Однако, чуда, разумеется, не произошло. Чудеса в таких жалких комнатенках, вообще никогда не случались. Не имея иных альтернатив, цыган разложил диван, ставший весьма широким, извлек из ящика под ним пару подушек и еще одно одеяло.
- Давай-ка, Фемида, полезай к стеночке. Буду тебя охранять, а то сам говоришь, спрос на тебя большой. Еще умыкнут из-под носа. – наемник подвел Себастьяна к дивану, мягко положив руки на плечи тому, давая понять, что можно сесть.
Укрыв пленника, Нуартье на пару мгновения замер, глядя на него. Искал, он, что-то в правильном, тонко очерченном лице, юноши, что ли? Впрочем, нет. Дорн действовал бездумно, так же бездумно он протянул руку, что бы убрать прядь светлых волос, упавшую на закрытые глаза.
А потом резко дернул головой, словно отгоняя назойливую муху, странно усмехнулся, выдав насмешливо-презрительное: «Принцесса», и сняв рубашку, рассудив, что не хватало только помять последнюю сухую вещь, лег рядом, почти сразу проваливаясь в сон.
Здоровый, крепкий сон хорош всем и всегда. Но только не тогда, когда ты – наемный убийца, да к тому же при исполнении. Однако, поделать с собой Дорн ничего не мог. Провалившегося в глубокий, крепкий сон цыгана, разбудить его было сложно даже взрывами вокруг. Он вообще не любил просыпаться.
Правда, звенящие стекла и содрогающиеся стены, в дуэте с криками и руганью, под аккомпанимент стука молотка и жужжания дрели, при чем столь громких и отчетливых, что в первую секунду, цыгану показалось, что кто-то по ошибке забрел прямо в его квартиру, оказались действенней взрывов. Но снившийся сон был так хорош ( хоть Нуартье его и не помнил), а рядом было нечто, столь теплое и уютное, что просыпаться никак не хотелось. Не открывая глаз он уткнулся лбом во что-то пушистое, зарываясь туда лицом, натянул на голову одеяло и крепче прижал к себе теплое нечто, которое и обнимал все это время. Шум не прекращался, напротив он стал еще сильней. Пришлось открыть глаза. Для начала один. Правый. Впрочем, кроме белых, льняных волос перед собой, он больше ничего не увидел. За то до цыгана начало, кое-что доходить. Впрочем, как-то лениво и нехотя. На столько, что сонный Нуартье не стал выпускать Себастьяна из объятий, а попытавшийся пискнуть нечто мало вразумительное здравый смысл, очень не вежливо был отправлен совершить увлекательную прогулку к черту и обратно.
Кое-как заставив себя открыть оба глаза, Дорн глянул на часы, понял, что разбудили их все-таки вовремя, а за одно выяснил, что второе одеяло ютится на полу, а они неведомо каким образом оказались под одним, что как выяснилось, было ни чуть, не хуже.
- Тебе нужно в магазин. – непонятно к чему, и когда придя к такому заключению ( не иначе, как во сне) выдал Дорн, приглушенным хрипловатым со сна голосом и снова ткнулся лбом в плечо блондина.- Доброе утро.- почти неразборчиво буркнул он и, кажется, снова задремал.
-
-
04.06.2010 в 02:07Сон затянул на шее шелковую удавку быстрее, чем Себастьян успел закрыть глаза. Он даже не успел понять, в какой момент оказался в постели, память выхватывала из реальности отдельные кадры - вот кухня и смеющийся Дорн, вот неожиданно теплые руки, куда то юношу увлекающие, вот мягкая ткань подушки под пальцами. Зеленоглазый что то говорил, легко и беззаботно, словно шутил, но смысл слов утекал сквозь пальцы, а веки все тяжелели. Себастьян даже подумал, что наверное Дорн опять накачал его снотворным, но эта мысль ненадолго задержалась в сонной голове, сменившись тем ощущением полусна-полуяви, когда уже не понимаешь где ты, а звуки и прикосновения воспринимаешь как часть новой реальности. Себастьяну было тепло, он лежал на летнем лугу и щурился на солнце, а мягкие колоски травы едва касались его лица… Юноша сморщил нос, почти поднял руку к лицу, чтоб стереть щекочущее прикосновение, но картинка тут же сменилась и Себастьян лишь вздохнул, проваливаясь еще глубже в зыбкую пучину сна…
Началась война, в небе над головой проносились истребители чем то ужасающе громко стреляя. По крайней мере так сквозь сон показалось Себастьяну, который попытался спрятаться от шума под одеялом. Когда попытка оказалась бесполезной, юноша со стоном высунул кончик носа наружу, отмечая про себя, что глаза больше не болят, это замечательно, значит проблема решена и можно спать дальше.
- За луком? Ни-за-что, - пробормотал Себастьян, не особо задумываясь, что он, собственно делает, так удобно устроившись в объятиях похитителя и вообще преступника, недавно чуть не лишившего его зрения. Юноша, отмахнулся от глупых мыслей и сладко зевнул, приготовился досматривать сон, не следя за тем, что отвечает. - Маньяк…
Новый взвизг дрели, сопровождаемый такими ударами в потолок, что штукатурка вот-вот должна была начать сыпаться, заставила юношу вздрогнуть, открыть глаза и все таки проснуться, оценивая диспозицию. Он спал на животе, используя вместо подушки согнутую в локте руку Дорна, что было, надо признаться, очень удобно. Правая рука его расслабленно лежала, перекинутая через грудь зеленоглазого, правая нога небрежно была закинута на его же бедро, при чем такая позиция, очевидно, устраивала обоих, по крайней мере Дорн недовольным или стесненным не выглядел. Наоборот. Лицо похитителя было расслабленным и очень юным, ресницы подрагивали, а на губах играла полуулыбка. Кажется, снилось ему что то очень хорошее. Себастьян даже чуть приподнялся, чтоб оценить столь невиданное зрелище во всей красе. Впервые он понял, что Дорн, скорее всего, старше его на какую то пару лет, сейчас он выглядел даже моложе - лет на восемнадцать.
Себастьян осторожно поднял руку, но коснуться лица похитителя не решился. Портретной специализации у юноши не было, да и не любил он, если честно, рисовать людей, но Дорна нарисовать отчего то хотелось - такого как сейчас, мягкого и расслабленного. Себастьян даже повертел головой в поисках очков, смутно вспомнил, что они остались на кухне, вздохнул и заскучал.
- Господин похититель, пора вставать, - насмешливо шепнул Себастьян, касаясь губами уха Дорна. - Или я воспользуюсь тем, что Вы так любезно затащили меня в постель, и начну грязно приставать.
Юноша довольно засмеялся и решив, что от слов надо обязательно переходить к делу, прихватил губами нижнюю губу Дорна, и, дожидаясь пока «спящая красавица» полностью вернется в реальность, поудобнее устроился на бедрах похитителя, поправляя совсем съехавший с плеч халат.
- Доброе утро, - довольно засмеялся он, сверкая синими очами. - А я очки на кухне оставил.
-
-
04.06.2010 в 02:08Было хорошо. На столько, что даже настойчивое дребезжание за стенкой и грозящий обвалом потолок это «хорошо» ни сколько не портили. Их было очень легко не замечать, погрузившись в теплую негу сна.
- Никакого лука на завтрак.- пробормотал Дорн, сам не понимая, что кому, зачем он говорит и говорит ли вообще.
Натянутое на голову одеяло было, есть и будет лучшим средством всех времен и народов, против любых опасностей внешнего мира. Добровольно покинуть это убежище? Ни-за-что. Но Себастьян, очевидно, имел иное мнение на сей счет. Все еще находящийся под чарами сна наемник теснее прижался к нему, дескать, никуда не отпущу, никому не отдам, там похитители всякие, лук, дрели, министры и вообще холодно.
А потом….Потом пришлось удивленно открыть глаза, пару секунд просто привыкая к виду сидящего на нем блондина.
На лице цыгана появилась странная улыбка, он потянулся, и заложив руки за голову разглядывая, открывающееся ему зрелище. Посмотреть надо сказать было а что: светлые волосы разметались и подсвеченные утренним солнцем из-за спины Себастьяна, казались сверкающим нимбом, голубые глаза смотрели насмешливо, а халат предательски сполз открывая любопытному взору плечо юноши. По видимому, осмотром убийца остался доволен.
- А не боишься, что я, как истинный представитель криминальных кругов, сам решу воспользоваться, столь заманчивым стечением обстоятельств? – черная бровь изогнулась, а похититель сел, оказавшись совсем близко к Себастьяну, - Ты снова можешь видеть…- рука Нуартье скользнула по локтю Себастьяна вверх, остановившись на плече, а губы едва ощутимо, почти невесомо коснулись уголка глаза. А в следующую секунду пленник уже прижат к кровати, а Нуартье навис над ним сверху, - Похоже постель со мной, в отличии от компрессов и капель пошла тебе на пользу. – рассмеялся цыган.
Дрель, не на долго замолчавшая, вероятно, прислушиваясь к происходящему на диване, и снова возобновила бурную деятельность.
- Я в душ. – заявил Дорн, сдерживая лукавую улыбку, от двусмысленности своего заявления, - а ты выбери что-нибудь из вон той сумки, если там еще что-то осталось. Ты, ведь, любишь шоппинг? Надо тебя приодеть, выберешь себе, что-нибудь по вкусу. – с этими словами наемник встал, отправляясь в ванную.
Менее чем через четверть часа Нуартье был одет, доволен жизнью и готов к воплощению в жизнь своего коварного плана.
-
-
04.06.2010 в 02:08Вообще то утро Себастьян скорее не любил, чем наоборот. Утром надо было просыпаться, вылезать из под уютного одеяла и чувства защищенности от всех бед, которое оно давало. К тому же, по утрам юноша был вял и к каким бы то ни было активным действиям малоприспособлен.
Сегодняшний день все переворачивал с ног на голову и, может быть, причина была в том, что утро для Себастьяна наступало во второй раз, а может быть, потому что рядом был Дорн, который даже сонный воплощал в себе столько скрытой силы и энергии, что безучастным остаться было нельзя. Как бы то ни было, это было уникальное утро, когда юноша чувствовал себя полностью выспавшемся, счастливым и готовым к решительным немедленным действиям. Или не очень решительным. Остаться в постели он тоже был не против. Вот совсем-совсем, ни капельки.
Ленивая утренняя нежность шла Дорну необыкновенно. Очень легко было поверить, что этот человек, улыбающийся с насмешливой ласковостью, всегда может быть таким. И, как ни странно, это вполне совмещалось с образом похитителя и убийцы, который совсем недавно обещал Себастьяна убить - лично и с особой жестокостью. И юноша совсем не удивился, когда оказался прижатым к постели. Можно сказать, он на это и рассчитывал.
- Ты вообще идешь мне на пользу, - довольно мурлыкнул Себастьян, смыкая руки за шеей зеленоглазого. - С тобой я узнаю столько нового, а теперь оказывается, что ты и для здоровья полезен… Сокровище, а не похититель!
А потом произошло нечто столь вопиюще неправильное, что юноша даже не сразу сообразил, что оно вообще произошло. Дорн ушел. Он УШЕЛ. Вот так просто взял, бросил Себастьяна одного и ушел в душ. Юноша несколько раз недоуменно хлопнул глазами, потянувшись было вслед за похитителем, но тот оказался целеустремленным.
- Э… эй! - руки бессильно опустились и Себастьян уткнулся лицом в подушку. - Так нечестно… - юноша досадливо ударил кулаком по ни в чем неповинному дивану. - Ну и как это называется?..
Диван оказался бесперспективным собеседником, поэтому Себастьян нехотя, но все же поднялся с него. Раз уж личная жизнь так некрасиво откладывалась, следовало хотя бы извлечь из этого выгоду и переодеться хоть во что-нибудь, потому что халат юноше уже осточертел. Но для того, чтоб найти что то в сумке Дорна и чтоб найти саму сумку, сначала нужно было отыскать на кухне очки, а до кухни без очков дойти… Как все сложно.
Осторожно ведя рукой по стене и стараясь (безуспешно) не натыкаться на углы, Себастьян все же дошел до кухни и очки заняли законное место на тонком аккуратном носу блондина. Сам блондин, уже не такой радостный и свежий, как по пробуждении, вернулся в комнату и принялся копаться в сумке похитителя, не надеясь, конечно, найти там большого разнообразия, но…
Себастьян сел рядом с сумкой на пол и еще раз попытался осмыслить факт, что у Дорна оказалась всего одна смена белья, одна футболка, одна рубашка и брюки. Все. Примерно в таком отрешенно-медитативном виде его и нашел вернувшийся из душа Дорн. Это ненадолго привело в юношу в чувство и за рекордный срок - в пол часа - он сделал так, что слишком длинные брюки и слишком широкая майка успешно делали вид, что их задумывали, чтоб носить именно так, это новое слово в моде, а непосвященных просят заткнуться. Чему действительно научили Себастьяна знакомые из Голливуда, то это, как надо подать свои недостатки, чтоб тебя не жалели, а завидовали. Поэтому, шипя сквозь зубы и затягивая шнуровку на кроссовке, в котором утонул тридцать восьмой размер Себастьяна, юноша пытался вообразить, что подобная манера одеваться - последний вопль моды. Убедить себя удавалось процентов на тридцать, чего явно было недостаточно, чтоб убедить окружающих.
Оставалось надеяться, что про шоппиг Дорн все же не шутил…
-
-
04.06.2010 в 02:10Сомнительной привычки сожалеть о своих поступках за Нуартье не водилось. Более глупое занятие, по его мнению, представить себе было сложно. Да, и удивленно –неверящие, растерянные глаза Себастьяна были удовольствием столь изысканным, а главное редким, что они без сомнения стоили упущенной возможности, которую, впрочем, Дорн собирался наверстать позже. По тому, что заново начавшееся утро, по неведомой прихоти, перевернула все с ног на голову. Не было больше пленника, не было опасного свидетеля, которого по всем законам здравого смысла необходимо было убрать, не было досадного недоразумения, ошибки... За то остался невыполненный заказ и Себастьян, которого не смотря ни на что отпускать от себя не хотелось. Даже на пятнадцать минут, оставив за стенкой в комнате.
Вернувшись из душа наемник застал пленника в состоянии фрустрации. Сперва Дорн не понял, что вызвало ступор у Себастьяна, вроде бы его одежда была вполне приличной, однако же блондин взирал а нее так, будто только что обнаружил бомбу в своем платяном шкафу. Ответ на вопрос стал понятен уже через полчаса( целых полчаса!). Нет, цыган отдавал себе отчет, что его одежда будет велика невысокому, хрупкому юноше, но он и представить не мог, что она будет НА СТОЛЬКО велика.
Веселая улыбка самым предательским образом вползла на лицо, Дорн отвернулся, якобы возясь с пистолетом, на самом же деле давясь смехом.
- Отлично выглядишь, детка!- сдерживать смех сил больше не было и несмотря на укоризненный взгляд Себастьяна, цыган выразил свое одобрение показав большой палец.
В коридоре Нуартье накинул на плечи юноше свою куртку и они отправились в путь, сопровождаемые опасениями цыгана, что до торгового центра он все-таки не доедит, умерев по дороге от смеха.
«Шоппинг» - страшное слово. Его следовало бы внести во все уголовные кодексы мира в качестве особо жестокого наказания. Впрочем, нет. Это было бы слишком страшно, даже для самых опасных преступников. Себастьян даже не представлял на что идет Дорн ради него. Единственное на что мог рассчитывать цыган это на милосердие юноши и то, что он не станет терзать его очень уж долго. Надежда эта, впрочем была призрачной, а по тому, выражение лица наемника становилось все более и более озабоченным по мере их выхода из подземного паркхауса.
- У тебя не так много времени.- предупредил он, когда они вошли в ярко освященное здание с множеством пестрящих рекламой витрин, где можно было найти все и даже немного больше. – И не вздумай делать глупости, таком виде полиция не примет тебя всерьез. – хохотнул Нуартье с вожделением косясь на вывеску маленькой, уютной кофейни от которой шел умопомрачительный аромат. Если бы это было возможно, Дорн с удовольствием вручил бы Себастьяну кредитку, а сам отправился дожидаться его в компании кофе и сигареты. Но, нет, убийца еще не на столько потерял разум, что бы отпускать пленника. Значит на заклание придется идти вместе с ним.
Наемник смотрел на Себастьяна в одежде, которая была ему велика он выгладил еще меньше и моложе. Совсем мальчишка. Дорн улыбнулся, но на этот раз мягко, без насмешки или издевки и обнял юношу за плечи, подойдя к нему со спины:
- Постарайся побыстрей, я ужасно хочу есть. – шепнул он, щекоча ухо блондина своим дыханием. – Если я из-за тебя умру от голода, мой дух не даст тебе покоя ни днем ни ночью. – пообещал он.
-
-
13.06.2010 в 02:54Торговый центр не потрясал великолепием или же размерами - это просто был торговый центр, коих на своем веку Себастьян повидал великое множество. Конечно, юноша предпочел бы нечто более изысканное, чем покупки в торговом центре, полном разношерстной публики и недалеких продавцов, но выбирать не приходилось, а придать походке хоть какое то подобие легкости не получалось - ноги буквально вываливались из кроссовок Дорна, что последнего, судя по его виду, весьма веселило.
Ему, видимо, вообще было весело. Начиная с того момента, как Себастьян оделся и заканчивая нынешним. А вот юноша не видел в ситуации совершенно ничего смешного. Ни капли.
- А в каком виде полиция примет меня всерьез? - поинтересовался юноша, оглядываясь в поисках обувного. - В костюме от «Армани»?.. Запросы у них, однако…
Дорн был нежным и ласковым, что, конечно же, порадовало Себастьяна не будь он так сильно занят. В данный конкретный момент мир сузился до пары черных туфель, призывно глядящих на юношу с витрины одного из фирменных магазинов. Это было то, что называют любовью с первого взгляда.
- Конечно-конечно. Как ты мог подумать, что я оставлю тебя погибать голодной смертью?.. - обнадеживающе говорил Себастьян, целеустремленно двигаясь к вожделенной обуви. - Если ты умрешь, то точно не от этого, я тебе обещаю!
Судьбе, видимо, надоело поворачиваться к Себастьяну спиной, поэтому для разнообразия туфли оказались даже подходящего размера. Когда обувка была одета и опробовала, юноша, наконец, смог перевести дух и осознать мир вокруг себя. И Дорна. О да, Дорна стоило осознать особенно тщательно… Как он там сказал? «Детка»?..
Себастьян взял зеленоглазого под руку и положил голову ему на плечо, пока тот расплачивался. Если бы Дорн не был занят и видел бы сейчас улыбку юноши, он бы однозначно насторожился. Но он ее не видел. Какая удача.
- Ну вот, с первоочередной задачей справились, теперь можно приступать к основной программе, - Себастьян ласково заправил за ухо Дорна прядь волос. - Правда, милый?..
Возможно, это было сложно представить, но Себастьян не был ярым фанатом шоппинга. Вот Мишель - да, она обожала бегать по магазинам, игнорируя свой и без того плотный график и покупая разные безделушки или наряды, которые все равно ей редко доводилось носить. В этих походах по парижским и лондонским бутикам, Себастьян часто сопровождал матушку, однако, особенного удовольствия от процесса не испытывал. Одежду юноше вообще шили на заказ и эта была та привычка, от которой он не желал отказываться. Это позволяло получить именно то, что требовалось при минимуме усилий со своей стороны. А эта… беготня… Юноша сдержал обреченный вздох, взглянул на Дорна и в глазах его вместо обреченности появился азарт. Шоппинг, говоришь? Побыстрее? Запросто! Ради тебя - все что угодно.
- Это не то, это не то, это не то… О, вот! - отдел был уже четвертым по счету и Себастьян решил, что бегать можно уже перестать. Он снял с крюка плечики с темной рубашкой и приложил ее к груди Дорна. - Да, тебе пойдет. И еще пожалуй это… это… и вот это тоже! А еще вот это, конечно, - вся куча одежды перекочевала в руки похитителя и юноша подтолкнул его к примерочным. - Тебе обязательно нужно переодеться.
Втолкнув Дорна в примерочную, Себастьян коротко поцеловал его в губы, отобрал ворох одежды и улыбнулся.
- Дочь господина Леонгарда - девушка придирчивая, - пальцы юноши так ловко освобождали зеленоглазого от рубашки, словно раздеванием мужчин он занимается ежедневно. - Если ты не собираешься усыпить ее хлороформом и бросить в багажник, стоит выглядеть так, чтоб первым чувством при виде тебя, была не настороженность, а восхищение и интерес, - Себастьян чуть улыбнулся, глядя на Дорна из-под полуопущенных ресниц. - Боюсь наличия прекрасных зеленых глаз еще недостаточно… хотя… что вообще понимает эта Валентина?..
Юноша рассмеялся и накинул на плечи похитителя выбранную рубашку. Темная ткань, кажущаяся черной, с едва заметным темно-синим отливом, причудливая игра преломления света на скользком шелке. Приталенный силуэт, косой ворот, открывающий полоску смуглой кожи на груди. Себастьян задумчиво скользнул ладонью по плечу Дорна, наслаждаясь прохладной мягкостью шелка.
- Совсем ничего не понимает… - отвлеченно добавил юноша и отступил на шаг. - Тебе идет.